Роман с Постскриптумом

Во времена СССР система оплаты советских дипломатов, работающих в международных организациях, кстати, была специфической. Эта специфика заключалась в том, что советский сотрудник ООН не мог оставить себе всю выданную зарплату. Он нес ее целиком в кассу советского представительства, и уже там командированному выдавали причитающуюся ему по советским стандартам часть этой суммы. Так, например, Алексей, который работал тогда в Комитете по разоружению в Женевском отделении ООН, получал десять тысяч швейцарских франков. Это были колоссальные деньги! Он на них смотрел, любовался объемом и нес нашему бухгалтеру. На выходе из советского представительства «чистыми» у него оставалось только тысяча четыреста семьдесят франков. Восемь с половиной тысяч государство оставляло себе!

А как же иначе? Тебя учили бесплатно, ты получил возможность выезда за границу, за гостиницу или квартиру в Женеве платили, частично погашались транспортные расходы. Вот такая там была логика и математика.

Но нас это все фантастически устраивало. К тому же регулярно по субботам-воскресеньям проходили экскурсии. И на представительском автобусе можно было поехать в самые живописные уголки Швейцарии.

А сам факт, что ты имел возможность пойти и купить к завтраку ветчину «со слезой» или свежую клубнику в то время, когда в Москве еще лежал снег во дворах, а в продуктовых магазинах выбор был беден и убог, ощущение внезапного праздника преисполняло сердце благодарностью — к Богу, к судьбе, к мужу и даже к советскому правительству. И неважно, что тебе оставалось лишь 20 % от заработанного.

Ведь если по справедливости, то учили же действительно бесплатно. И как учили! Как требовали! Как вкладывали и вкладывались!

Мы и тогда, и сейчас, общаясь с иностранцами, понимаем, насколько мы образованнее, начитаннее, да просто развитее. И они это тоже признают.

Но я сильно отвлеклась. Ведь главу я начала с рецензии на фильм Анатолия Ромашина. Сначала приведу ту самую статью, случайно выуженную из Сети.

БЕЗ НАДЕЖДЫ НАДЕЮСЬ

Режиссер: Анатолий Ромашин.

Актеры: Анатолий Ромашин, Борис Бекет, Валентин Никулин, Валентина Избещук, Светлана Тома, Борис Хмельницкий, Евгений Лазарев, Нина Пушкова.

Сценарист: Георгий Маларчук.

О фильме: Писатель Косташ накануне своего выступления на экологическом форуме отправляется в вояж по своему району, чтобы поставить в известность местные власти о прибытии гостей и самому лично убедиться в их готовности. Однако парад показухи и вульгарщины ставит в весьма затруднительное положение писателя, некогда уверовавшего в нравственную чистоту и трудолюбие своих односельчан. Действие фильма происходит в конце восьмидесятых.

С цитаты из Бердяева, и совершенно уместной, начинается фильм Анатолия Ромашина «Без надежды надеюсь». Цитата эта, со стержневой мыслью — источник зла в нас самих, звучит на соответствующем музыкальном и поэтическом фоне; голос за кадром предрекает, что «сожжет огонь священный и тюрьму, и дом безумья». Все это настраивает на философский лад.

Размышления в фильме действительно есть. Есть все столь нужные сегодня темы вины, искупления, ответственности всех и каждого за происходящее вокруг. Но отчего же так и хочется сказать: «Скушно, брат, скушно!»?

Ведь все так узнаваемо: срубленные вековые леса, истерзанная земля, истекающая сукровицей беспризорных помидорных полей, отравленные реки, уничтоженные виноградники (картина делалась на молдавском материале). Но боли эта правда не вызывает. Может быть, потому, что нам ее демонстрируют, декларируют, но не дают прочувствовать. Нагнетание страстей не вызывает сопереживания. Зритель не преодолевает дистанции между своим креслом и экраном.

Сюжетная канва проста. Известный писатель Косташ (А. Ромашин), став членом ЦК республики, получает задание организовать «круглый стол» на тему «Человек, общество, природа». Выехав выполнять поручение в родные места, где райкомом партии руководит его друг детства, Косташ обнаруживает абсолютное отсутствие совести в людях, разлагающееся общество и умирающую, испоганенную природу. Посетив подземный райкомовский «рай» с полным сексуальным обслуживанием, вдоволь насмотревшись на результаты «созидательного труда», писатель переживает духовный кризис и приходит к весьма смелым выводам о причинах всего этого безобразия.

Отдадим должное А. Ромашину. Он все же сумел в чем-то преодолеть «сценарий-мертвяк». Картина живее за счет некоторых мыслей и аллегорий. Центральная из них: наш образ жизни — кладбищенский. Общественную систему, которую у нас так великодушно нарекли «командно-административной», отвергает сама природа, все живое. Отвергают и люди, которых еще не успела до конца искорежить эта система. Собственно, весь фильм — это обращение, воззвание к нашей совести, к осознанию личной вины и искуплению.