Роман, каких тысячи

– Неправда, готовят очень хорошо. Ты же видишь – здесь нет магазинов, чтоб самим готовить. Пожалей отца, он вынужден всякий раз из-за тебя поедать двойную порцию.

В пансионате «Ивушка» кормили, действительно, сносно. Над входом в столовую висел транспорант : «Любите свою базу видпочинку. Дбайте ее красу!». За каждым был закреплен свой столик, а сервировкой занимались сами отдыхающие по очереди. Когда жизнь подчинена режиму, будь то санаторий или больница, или армия, посещение столовой это всегда еще и некое гарантированное развлечение. Голоден ты или нет, но все равно ожидаешь приема пищи, боишься пропустить. Наверное потому, что когда человек несвободен, он чаще бывает голоден, чем сыт. Поле обеда возвращались к себе в номер, распахивали настежь балконную дверь и ложились каждый на свою койку. Солнце сильно нагревало номер, но выходить из него не хотелось, да и особо некуда было выходить. Даша ни за что не хотела спать, требовала внимания к себе, и они читали ей вслух, меняясь, а другой за это время мог подремать. Так проходил час или два, потом Лена вставала, поднимала Дашу, и втроем они отправлялись за фруктами на «багажный» рынок. Во второй половине дня на обочине ухабистой грунтовой дороги, соединяющей пансионатный муравейник с остальным миром, у автобусной остановки неподалеку от «Ивушки», скапливались, выстраивающиеся в длинный ряд, пропыленные «Жигули» с николаевскими номерами, и загорелые, развязные парни, скучающие возле открытых багажников, забитых дынями, арбузами, грушами и виноградом за пару часов сбывали свой товар. Монопольная торговля не нуждалась ни в заискивающих улыбках продавцов, ни в рекламе. Цены, конечно, были дикими, но относительная дешевизна всего прочего существования позволяла не обращать на них внимания. Иногда на этом же месте появлялась государственная бочка с пивом, и у человека, сидящего за краном, можно было купить водку в разлив – в открытую, семь рублей стакан. Чем торговали в пляжных барах, он не знал – выпивка здесь его не интересовала, совершенно не тянуло. Потом опять шли на пляж до ужина, а после ужина снова на море – просто посидеть на берегу. Лена была счастлива, что они все вместе, что Дашу удалось вывезти на юг, а для я него в этом году отпуск все равно был пропащим – через десять дней надо было возвращаться в Ленинград, собирать отзывы у оппонентов, рассылать автореферат… до зашиты оставалось полтора месяца. Была еще одна причина, из-за которой отпуск не мог быть ему в радость, о которой он думал постоянно, когда оставался один хоть на полчаса. В сущности он уже давно не ждал от жизни никаких перемен и не хотел их, но так случилось…

3

Это у Булгакова : «Любовь выскочила перед нами, как выскакивает убийца в переулке и сразу поразила нас обоих. Так поражает молния, так поражает финский нож!» … Нет, у них было не так. И хорошо, что не так – в постепенном прозрении есть своя прелесть, великие романы не пишутся за один день.