Роковое совпадение

Одним щелчком Квентин выключает телевизор.

– Я прочел свидетельские показания всех ста двадцати четырех свидетелей. И, естественно, посмотрел этот спектакль, так сказать, вживую. – Он подается вперед, его локти на Нинином письменном столе. – Здесь неопровержимые улики. Единственный вопрос: виновна она или нет на основании невменяемости? Она станет упирать либо на это, либо на состояние аффекта. – Повернувшись к Чао, он спрашивает: – Вы присутствовали на вскрытии?

– Да.

– И?

– Патологоанатомы уже отдали тело родственникам, но они не предоставят мне отчет, пока не получат историю болезни потерпевшего.

Квентин закатывает глаза:

– Как будто есть сомнения в причине смерти!

– Дело не в этом, – вмешивается Дюшарм. – Они хотят приобщить к делу все медицинские документы. Такова официальная процедура.

– В таком случае поторопите их, – просит Квентин. – Мне плевать, болел ли Шишинский СПИДом… Умер он не от этого. – Он открывает лежащее на столе дело и помахивает перед Патриком Дюшармом какой-то бумагой. – Что, черт побери, это такое?

Он дает детективу прочесть его же рапорт о допросе Калеба Фроста по подозрению в совращении своего сына.

– Мальчик не разговаривал, – объясняет Патрик. – Его научили основным жестам языка глухонемых, и когда мы попросили назвать своего обидчика, он постоянно показывал жест, обозначающий «отец». – Патрик отдает документ назад. – Сначала мы пошли к Калебу Фросту.

– И что она сделала? – интересуется Квентин. Нет нужды уточнять, кого он имеет в виду.

Патрик потирает лицо рукой и что-то бормочет.

– Я не расслышал, детектив, – говорит Квентин.

– Она получила ордер на арест мужа.

– Здесь?

– В Биддефорде.

– Мне необходима копия этого ордера.

Патрик пожимает плечами.

– Ордер был аннулирован.

– Плевать! Нина Фрост застрелила человека, который, по ее мнению, надругался над ее сыном. Но за четыре дня до этого она была убеждена, что в этом виноват другой человек. Ее адвокат станет уверять присяжных, что она убила священника потому, что он обидел ее сына… Но откуда такая уверенность?

– Следы спермы, – отвечает Патрик. – На нижнем белье ее сына.

– Да. – Квентин листает страницы. – Где результаты анализа ДНК?

– В лаборатории. На этой неделе будут готовы.

Квентин медленно поднимает голову:

– Она даже не видела результатов анализа ДНК, когда стреляла в этого парня?

Патрик играет желваками:

– Натаниэль сказал мне. Ее сын. Он сам назвал своего обидчика.

– Мой пятилетний племянник говорит, что доллар ему дала зубная фея, но это же не означает, что я ему верю, лейтенант.

Квентин даже не успевает закончить, как Патрик вскакивает со своего места и нависает над его столом.

– Вы не знакомы с Натаниэлем Фростом, – отрезает он. – И у вас нет права подвергать сомнению мои профессиональные суждения.

Квентин встает, возвышаясь над детективом.

– У меня есть все права. И читая материалы по делу, которое вы ведете, я прихожу к выводу, что вы напортачили просто потому, что у вас к прокурору, которая принимает поспешные решение, особое отношение. И буть я проклят, если позволю вам и впредь так поступать, пока я выступаю на стороне обвинения!

– Она не принимает поспешных решений, – возражает Патрик. – Она точно знала, что делает. Господи, если бы это был мой ребенок, я поступил бы точно так же!

– Вы оба, послушайте меня! Нина Фрост подозревается в убийстве. Она сама решила совершить преступное деяние и хладнокровно убила мужчину перед полным залом людей. Ваша работа – стоять на страже закона, и никому – никому! – не позволено подчинять его собственной выгоде, даже окружному прокурору. – Квентин поворачивается к полицейскому. – Это ясно, детектив Чао?

Чао натянуто кивает.

– Детектив Дюшарм?

Опускаясь на свое место, Патрик смотрит ему в глаза. Детективы уже давно покинули кабинет, а Квентин только сейчас понимает, что Дюшарм на самом деле так ничего и не ответил.

По мнению Калеба, готовиться к зиме – попытка выдать желаемое за действительное. Самая лучшая в мире подготовка – не позволить буре застать тебя неожиданно. Северо-восточный ветер коварен, не всегда можно заметить его приближение. Он рождается из моря, потом поворачивается и с силой ударяет по Мэну. За последние годы бывали случаи, когда Калеб открывал входную дверь и обнаруживал снежные заносы по грудь. Он освобождал дорогу лопатой, которую хранит в переднем чулане, и обнаруживал, что земля за ночь совершенно изменилась.

Сегодня он подготавливает дом. Это означает спрятать в гараж велосипед Натаниэля, достать вместо него санки и снегоступы. Калеб укрыл кусты, растущие перед домом, треугольными деревянными козлами – небольшие шляпки, чтобы уберечь хрупкие ветки ото льда и снега, которые будут соскальзывать с крыши.