Читаем Рокоссовский полностью

Удиравшие остатки колчаковской армии, все на подводах, головной своей частью подошли к выходу из тайги в степь, в то время как хвост обоза еще только втягивался в тайгу. Двигался обоз очень медленно, и, чтобы как-то ускорить движение, телеги были построены в три ряда, так как ширина трактовой дороги позволяла это. Но свернуть в сторону было невозможно, поскольку все вокруг утопало в рыхлом трехметровом снегу.

Снег не позволял развернуться и красноармейскому батальону, а уж атаковать по снежной целине и вовсе было немыслимо. Поэтому командир батальона ограничился приказанием открыть огонь из пулемета, находившегося на передней подводе.

Нескольких очередей из «льюиса» было достаточно, чтобы среди колчаковцев поднялась страшная паника. С быстротой молнии она передалась в голову колонны и, естественно, вызвала стремление ехать быстрее. Как выяснилось позднее, перед самым выходом из тайги протянулся огромный глубокий овраг. Под напором задних подвод в него стали падать передние, и вскоре дорога оказалась загроможденной. Расчистить ее у колчаковцев уже не было сил. Спасая свою жизнь, всякий, кто еще мог, рубил постромки или распрягал лошадей, садился верхом и удирал. Но даже и это удавалось далеко не всем.

Весь обоз, в котором впоследствии насчитали около 10 тысяч подвод, застрял в тайге и достался красным. Чего только здесь не было! Артиллерийские орудия, пулеметы, винтовки, телефонно-телеграфное имущество — все смешалось в одну многоверстную кучу вместе с продовольствием, гражданским скарбом и вещами самих белогвардейцев. Саперный батальон дивизии работал целые сутки только над тем, чтобы разбросать по сторонам подводы среднего ряда и дать возможность продвинуться вперед нашим частам.

К декабрю 1919 года, за истекшие с начала его военной жизни пять с половиной лет, Константину Рокоссовскому пришлось быть свидетелем многих тяжелых сцен. Но никогда в своей долгой и богатой военными событиями жизни он не мог забыть страшную дорогу посреди этого кладбища 3-й колчаковской армии в заваленном снегом сибирском лесу, дорогу, по которой он ехал на следующий день. Навстречу Рокоссовскому брели группами полузамерзшие колчаковские солдаты, направлявшиеся в ближайшие деревни. Их никто не останавливал.

Когда тайга кончилась, в степи стали попадаться тысячи истощенных, голодных лошадей, которых бросили удиравшие белогвардейцы, после того как им посчастливилось захватить у крестьян свежих лошадей. Напуганные рассказами белогвардейцев, крестьяне, опасаясь, что красные будут их преследовать, не брали этих лошадей.

По этой страшной дороге Константин Рокоссовский торопился к своему дивизиону. Догнал он его в начале 20-х чисел декабря, когда вновь завязались ожесточенные бои. Отступавшие до этого без боя колчаковские войска, поспешно уйдя из Томска, получили надежду да то, что им удастся хоть немного отдохнуть от преследования, казалось, неутомимых войск 5-й армии. Дело в том, что под станцией Тайга красноармейские части 27-й и 30-я дивизий настигли, в конце концов, интервентов, которым до тех пор удавалось бежать впереди колчаковских войск.

Чехословацкие, польские и румынские легионеры, за несколько месяцев до этого отведенные колчаковским командованием в тыл, охраняя Сибирскую жедезнодорожную магистраль, вели жестокую, кровавую, но безуспешную борьбу с сибирскими партизанами, стремившимися прервать движение по ней. Вынужденные, спасаясь от Красной Армии, бежать, они, по сути дела, захватили железную дорогу в свои руки и не позволяли колчаковским войскам воспользоваться ею. Интервенты спешили как можно быстрее уйти на восток с награбленным имуществом, в эшелонах они везли с собою все, что могло уместиться в вагонах: мебель, экипажи, станки, зеркала, огромные запасы продовольствия, обмундирования, мануфактуры в т. п. В ленте их бесконечных эшелонов затерялся и Колчак со своим поездом и двумя эшелонами с золотым запасом России, захваченным чехами в 1918 году в Казани.

Константин Рокоссовский догнал свой дивизион как раз вовремя: в конце декабря 1919 года — начале января 1920 года предстояли ренштельные бои с интервентами и колчаковцами. Удирать интервентам так быстро, как хотелось бы, все же не удавалось. Пропускная способность сибирской железной дороги была очень ограниченной, да к тому же паровозы подолгу простаивали из-за отсутствия топлива. Это позволило красным войскам, по пятам преследовавшим отступающих пешим порядком по Сибирскому тракту колчаковцев, наконец настичь интервентов.

Свой дивизион Рокоссовский вновь повел в бой под станцией Тайга. Драться кавалеристам на этот раз пришлось с польскими легионерами. Оказавшиеся в арьергарде эшелонов интервентов, польские легионеры приняли полки 27-й и 30-й дивизий за партизан (бойцы дивизий были вынуждены спасаясь от холода, одеться кто во что горазд), смело дали бой и жестоко поплатились за это.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии