Рокоссовский

— Вперед, за мной! — и вот уже горсточка храбрецов, выскочив из березняка, несется на батарею. Пули свистят вокруг Рокоссовского, но стреляют колчаковцы поспешно, да и трудно запугать командира красных конников: не впервой ему в конном строю атаковать врага, Несколько десятков секунд — и все кончено: колчаковские солдаты побросали винтовки, два офицера, вздумавшие отстреливаться из наганов, зарублены, и батарея в руках Рокоссовского.

И вовремя. С юга у селу приближается крупная колонна белой конницы. Резервов у Рокоссовского нет, бойцы дивизиона все еще ведут бой в селе. Он принимает единственно возможное решение: подскакав к пленным артиллеристам, радовавшимся столь удачному избавлению от службы в колчаковской армии, кричит:

— Кто среди вас старший?

— Я, — отзывается из толпы батарейцев унтер-офицер.

— Видишь — казаки? Огонь по ним! Будете стрелять — будете жить.

Через несколько минут батарея ведет беглый огонь по казакам, и те, не выдержав его, отступают. Село Вакоринское в руках красных войск. Надо отметить, что захваченная в атом бою колчаковская батарея прошла в составе 30-й дивизии весь путь до Иркутска.

Успех под Вакоринским позволил 1-й бригаде перейти в наступление, форсировать Ишим, и вскоре по всему фронту перед ней побежали колчаковцы. Путь к Омску был открыт.

В тот же вечер в штабе бригады Богомягков, выслушав доклад Рокоссовского о бое, сказал:

— Слышал, слышал я о твоем геройстве, — и, обращаясь к комбригу Грязнову, добавил: — Ну что же, хоть он и не слушает советов командира, во награды заслуживает. Представь его к награждению орденом.

Комиссар бригады Мяги тут же уселся за стол, и вскоре краткое описание подвига Рокоссовского было готово: «4 ноября 1919 года в бою под селом Вакоринским... тов. Рокоссовский, действуя в авангарде 262-го стрелкового полка ж непосредственно управляя вверенным ему дивизионом, прорвал расположение численно превосходящего противника. В конном строю с 30 всадниками атаковал батарею противника и, преодолев упорное сопротивление пехотного прикрытая, лихим ударом взял батарею в плен в полной исправности...» Далее следовал краткий вывод: «Ходатайствовать перед высшим командованием о представлении тов. Рокоссовского к ордену Красное Знамя»[4].

Так Константин Рокоссовский заслужил свою первую награду в Краевой Армии — орден Красного Знамени за № 1717, первый из шести таких орденов, полученных им за время службы в армии Страны Советов.

В ближайшие дни новый кавалер революционного ордена доказал, что он достоин награды. Сбитые с рубежа обороны на Ишиме колчаковцы в беспорядке отступали на восток, к Омску, и главной задачей красных войск являлось не дать им закрепиться. Поэтому бригада Ивана Грязнова следовала за отступающим врагом по пятам. Канун второй годовщины Великой Октябрьский революции они отметили освобождением станции Мангут в 85 верстах к востоку от Ишима.

От пленных, захваченных на станции 262-м полком, комбригу стало известно, что неподалеку от Мангута, в станице Караульной, размещается колчаковский штаб, по-видимому не предполагающий, что красные так близко. Решено было послать в тыл врага кавалеристов Рокоссовского, которые меньше устали во время перехода к Мангуту.

Получив задание, Рокоссовский незамедлительно выступил с основными силами дивизиона. Ночь на 7 ноября дивизион провел в пути. Через вражеские порядки прошли удачно, и в первую очередь потому, что имелись хорошие проводники — пленные колчаковские солдаты. К рассвету дивизион тихо и незаметно подошел к Караульной. Над станицей господствовала тишина. Рокоссовский решил еще раз использовать пленных, сохранивших погоны: нацепив их, бывшие колчаковцы направились в станицу и вскоре возвратились, ведя за собой снятых вражеских часовых. Они подтвердили, что в Караульной действительно находится штаб колчаковской дивизии и нападения красных никто не ожидает. После этого станицу можно было атаковать безбоязненно. Развернув эскадроны, Рокоссовский бросил их в бой.

Молча конники ворвались в станицу, и через несколько минут Она была в их руках. Сопротивления красные кавалеристы не встретили: взяться за оружие никто не успел, да колчаковские солдаты и не хотели драться. Столкновение произошло лишь в одном месте.

Рокоссовский с группой всадников мчался вдоль улицы. Внезапно из ворот большого каменного дома выскочили две повозки, битком набитые офицерами: их было человек пятнадцать.

— Сдавайтесь! — крикнул во весь голос командир дивизиона, но в ответ раздались выстрелы. Окруженные со всех сторон кавалеристами, офицеры не подняли рук, не бросили оружия. Они, стреляя, соскакивали с повозок, пытаясь как-то организовать оборону. Рокоссовский, сопровождаемый товарищами, не медля пришпорил лошадь и погнал ее прямо на врагов.