Рокоссовский

Владислав Кардашов Рокоссовский

* * *

Командир «Р»

Осень 1941 года. Середина октября. День нашей страны неизменно начинается со сводок Советского Информбюро, и они, эти сводки, мрачнее самой темной октябрьской ночи: на всем огромном советско-германском фронте под напором превосходящих сил фашистской Германии войска Красной Армии вынуждены отступать все дальше на восток, оставляя горящие города и села наглому врагу.

Особенно грозная ситуация сложилась на центральном участке фронта. Здесь, в засыпанных опадающей листвой рощах Подмосковья, уже две недели, с начала октября, идет ожесточенная битва, исход которой, по мнению «Оберкоммандовермахт» — верховного главнокомандования вооруженных сил фашистской Германии, — предрешен. Все рассчитано до мельчайших деталей, все предусмотрено, вплоть до коменданта Москвы. Адмирал Канарис, глава абвера — разведки вермахта, готов поклясться, что у русских войск и техники втрое меньше, чем в дивизиях фельдмаршала фон Бока, наступающих на Москву, что советское командование не располагает сколь-нибудь значительными резервами и не сможет после нанесенных сокрушительных ударов организовать сопротивление. И первые дни операции «Тайфун», казалось, подтверждают уверенность Гитлера и его стратегов. Под Вязьмой и Брянском фашистским войскам удается окружить несколько советских армий, после чего танковые группы генералов Гота и Гудериана вырываются на простор и, обтекая Москву с севера и юга, устремляются к ее предместьям.

Успех кажется гитлеровским генералам близким и неизбежным, они уже готовы торжествовать окончательную победу, но они ошибаются, и ошибаются жестоко. И поныне, спустя тридцать лет, не могут, не хотят признать они истинных причин срыва операции «Тайфун» и видят их лишь в ошибках Гитлера или в грязи на дорогах Подмосковья. Да и трудно требовать этого от фашистских генералов. Настоящая причина провала наступления вермахта на Москву — непреклонная решимость ее защитников, бойцов и командиров Красной Армии, непреклонная решимость всего нашего народа, руководимого Коммунистической партией, отстоять столицу Страны Советов. Окруженные армии упорно обороняются, сдерживая фашистские пехотные дивизии, а тем временем советское командование успевает организовать отпор танковым клиньям гитлеровцев, рвущимся к Москве. Чем ближе продвигаются немецкие танки к Москве, тем упорнее, настойчивее, ожесточеннее сражаются ее защитники. Не ограничиваясь обороной, они переходят в контратаки, вынужденные отступить, они отходят от рубежа к рубежу, но окружить и уничтожить себя не дают.

Именно в это время в статьях корреспондентов «Правды», «Известий», «Красной звезды» стали появляться упоминания о «командире Р.» и его войсках:

«14 октября. Бойцы командира Р. встретились с танками и автоматчиками врага... Бой этот продолжается с тем же ожесточением и сейчас...»

«15 октября. Части командира Р. внезапным прорывом немцев были отрезаны в районе Ярцево. Эти части отходили с боями... Только что получено известие о том, что части Р. вышли из окружения и заняли новый рубеж...»

«18 октября. В частях командира Р. каждый боец исполнен спокойной решимости — умереть, но не пропустить врага к Москве... Части командира Р. поражают своей организованностью и стойкостью...»

«19 октября. Действуя приемами подвижной обороны, наши войска на подступах к Москве не только сдерживают яростные атаки врага, но время от времени внезапным ударом заставляют его отступать. Одна из частей командира Р. отбросила немцев из пункта Б. В этом бою немцы понесли большие потери живой силой...»

«Командир Р. ...»

«Командир Р. ...»

Кто же скрывается за этой буквой Р, кто командует частями, столь героически защищающими Москву? В 1941 году таких вопросов не полагалось задавать, но инкогнито «командира Р.» было вскоре раскрыто:

«20 октября. Бойцы командира тов. Рокоссовского, отражая яростные атаки немцев, сожгли 60 танков...»

И на следующий день: