Роботы утренней зари

В одном месте она заметила кучку народа, собравшуюся около гппервизионного экрана, и на секунду увидела в нем свое собственное изображение. Она знала, что они слушали запись ее речи на Бейлимире, и думала, сколько же раз и в скольких местах это передается сейчас, передавалось раньше и будет впредь, и когда об этом услышат во Внешних Мирах. Может, ее сочтут изменницей по отношению к народу Авроры, и здешний прием послужит доказательством? Возможно. Но это ее не беспокоило. У нее миссия мира, и она будет следовать ей без колебаний, куда бы эта миссия ни завела ее, даже в невероятную оргию массового мытья и навязчивого бессознательного эксгибиционизма в женском туалете, которую она видела утром. Ну, может, не совсем без колебаний… Они подъехали к одной из экспресс-дорог, о которых говорил ДЖ, и она с откровенным ужасом посмотрела на бесконечную вереницу пассажирских каров, которые шли, шли и шли, и во всех были люди, ехавшие по срочным делам, либо просто не хотели толкаться, и теперь серьезно смотрели на толпу и на процессию, когда проезжали мимо. Затем наземный кар нырнул под экспресс-дорогу в короткий туннель, ничем не отличавшийся от перехода наверху — Город был весь из туннелей — и снова вынырнул на другой стороне. Наконец они прибыли в огромное общественное здание, к счастью, несколько более привлекательное, чем бесконечные одинаковые блоки жилых кварталов.

В здании состоялся еще один прием, где подавали спиртные напитки и различные горячие закуски. Привередливая Глэдия ничего не трогала. Тысячи людей крутились вокруг и подходили поговорить с ней. Видимо, это не включало обязательное рукопожатие, но некоторые ждали этого, и Глэдия) стараясь не показывать колебаний, кладя два пальца на протянутую ладонь, тут же убирала их. Несколько женщин собрались удалиться в туалет, и одна из них — очевидно, по общему ритуалу и тактичности — спросила Глэдию, не хочет ли она пойти с ними. Особой необходимости у Глэдии не было, но она подумала, что впереди долгая ночь, и позже, может быть, будет трудней уйти. В туалете как всегда стоял смех и щебет. Там были маленькие отделения, отгороженные с боков, но не спереди. Глэдия старалась убедить себя, что надо привыкать к местным обычаям. Во всяком случае, здесь была чистота и отличная вентиляция. На Дэниела и Жискара никто не обращал внимания. Это было как поняла Глэдия, из доброты. Роботы в Город не допускались. Сделать упор на присутствие Дэниела и Жискара означало бы разногласие с законом, поэтому было проще притвориться, как будто их нет. Когда начался банкет, они тихо сидели за столом с ДЖ недалеко от возвышения, где сидела Глэдия. Она очень экономно ела, думая, не испортит ли ей желудок эта пища. ДЖ, видимо, не слишком довольный своей ролью хранителя роботов, не спускал глаз с Глэдии, и время от времени она поднимала руки и улыбалась ему. Жискар, также следивший за Глэдией, имел возможность спокойно поговорить с Дэниелом под покровом непрекращавшихся разговоров и стука посуды.

— Друг Дэниел, в этом зале сидят высокие чиновники. Может быть, хотя бы у одного из них есть полезная для нас информация.

— Возможно, друг Жискар. Ты можешь, благодаря своим способностям, вести меня в этом отношении?

— Нет. Мысленный задний план не дает мне специфического эмоционального соответствия интересу. И случайных всплесков в моем непосредственном окружении тоже нет. Но вершина кризиса, я уверен, быстро приближается, пока мы сидим здесь без дела.

— Я попытаюсь действовать, как действовал бы партнер Илайдж, и форсирую темп, — серьезно сказал Дэниел.

Дэниел не ел. Он осмотрел собравшихся своими спокойными глазами и нашел того, кого искал. Он встал и пошел к другому столу, пристально глядя на женщину, которая ухитрялась быстро есть и одновременно разговаривать с мужчиной, сидевшим рядом с ней. Она была крепкой, коренастой, короткие волосы имели явные признаки седины. Лицо было немолодое, но приятное. Дэниел подождал естественного перерыва в разговоре, но не дождался, и спросил:

— Мадам, не могу ли я прервать вас?

Она посмотрела на него испуганно и явно недовольно.

— Да, — несколько резко сказала она. — В чем дело?

— Мадам, я прошу простить меня за вмешательство, но не позволите ли вы мне поговорить с вами?

Она хмуро посмотрела на него, а затем ее лицо смягчилось:

— Я догадываюсь по вашей исключительной внешности, что вы робот, верно?

— Я робот леди Глэдии, мадам.

— Да, но вы совсем человек. Вы Р. Дэниел Оливо?

— Это мое имя, мадам.

Женщина повернулась к мужчине и сказала:

— Пожалуйста, извините меня. Я просто не могу отказать этому роботу.

Ее сосед неопределенно улыбнулся и перенес свое внимание на блюдо, стоявшее перед ним. Женщина сказала Дэниелу:

— Если у вас есть стул, почему бы не принести его сюда? Я буду рада поговорить с вами.

— Спасибо, мадам.

Когда Дэниел вернулся со стулом и сел, она спросила:

— Вы в самом деле Дэниел Оливо?

— Это мое имя, мадам, — снова ответил Дэниел.