Роботы утренней зари

— А зачем, по-твоему, нужно отсутствие мадам Глэдии?

— Не могу решить, друг Дэниел. Хотел бы услышать твое мнение.

— Я не думал об этом.

— Ну, так подумай сейчас.

Будь Жискар человеком, эта просьба прозвучала бы приказом.

— Последовала еще более долгая пауза.

— Друг Жискар, до появления доктора Мандамуса в доме мадам Глэдии, она никогда не выказывала интереса к международной политике. Она была другом доктора Фастольфа и Илайджа Бейли, но эта дружба была личным чувством и не имела идеологической основы. И оба они ушли от нас. Она терпеть не могла — и он взаимно — доктора Амадейро, но это тоже личное дело. Эта антипатия существовала два столетия, но в ней нет ничего материального, просто оба ненавидят друг друга. У доктора Амадейро, имеющего теперь доминирующее влияние в Совете, нет оснований бояться мадам Глэдии или беспокоиться о том, чтобы удалить ее.

— Ты забыл что, удаляя мадам Глэдию, он удаляет и нас. Он уверен, что мадам Глэдия не уедет без нас, так что, может, он нас считает опасными?

— В течение нашего путешествия, друг Жискар, мы никогда не давал и доктору Амадейро повода опасаться нас. Чего ради он будет бояться нас? Он не знает о твоих способностях, и о том, как ты пользуешься ими. Зачем ему удалять нас с Авроры?

На время? Почему ты думаешь, что он планирует временное удаление? Вполне может быть, что он знает больше поселенца о беде на Солярии и знает также, что поселенец и его экипаж наверняка будут уничтожены, а с ними мадам Глэдия и мы с тобой. Мажет, главная его цель — уничтожение поселенческого корабля, а конёц доктора Фастольфа — дополнительная премия.

— Но он не пошел бы на риск войны с Переселенческими Мирами, а такое может произойти, если корабль поселенца будет уничтожен. Минутное удовольствие от нашей гибели не стоит риска.

— А не может так быть, друг Дэниел, что доктор Амадейро как раз и имеет в виду войну, и считает, что никакого риска нет?

— Нет, друг Жискар, это неразумно. В войне, развязанной при существующих условиях, поселенцы могут победить. Они более рассеяны по Галактике, и поэтому могут успешно применять тактику молниеносных ударов. Им почти нечего терять в их примитивных мирах, в то время как космониты теряют многое в своих уютных высокоорганизованных планетах. Если поселенцы предложат уничтожить один из своих миров в обмен на уничтожение одного космонитского, космониты сразу же сдадутся.

— Не будет ли такая война происходить „при существующих условиях“? Что, если у космонитов есть новое оружие, которое быстро уничтожит Поселенческие Миры? Может, это и есть кризис, перед которым мы сейчас стоим?

— В этом случае, друг Жискар, победу легче и эффективнее завоевать во внезапной атаке. Зачем идти на подстрекательство в войне. Чтобы поселенцы начали ее неожиданным рейдом на Внешние Миры, несущим большие убытки?

— Может, космонитам нужно испытать оружие и уничтожение ряда кораблей на Солярии является проверкой?

— Космониты должны быть более изобретательны и найти другой метод, который не выдает тайны существования нового оружия.

Настала очередь Жискара задуматься.

— Ну, ладно, друг Дэниел, как ты объяснишь желание — и очень горячее — чтобы мы сопровождали поселенца? Поселенец сказал, что Совет прикажет мадам Глэдии ехать, и так оно и вышло.

— Я не думал над этим.

— Ну, так подумай сейчас.

— Подумаю.

Молчание затянулось, но Жискар терпеливо ждал.

Наконец Дэниел заговорил медленно, словно прокладывая путь в лабиринте мыслей:

— Я не думаю, что Бейлимир или любой Поселенческий Мир имеет право захватывать роботов, принадлежащих Солярии. Пусть сами соляриане ушли или, может быть, вымерли, все равно Солярия остается Внешним Миром, даже если она не заселена. Остальные сорок девять Внешних Миров наверняка рассуждают так. И прежде этого так должна рассуждать Аврора, если она хочет управлять ситуацией.

— Значит, ты считаешь, что уничтожение двух поселенческих кораблей было способом космонитов утвердить свою собственность на Солярии?

— Нет. Аврора, если она хочет управлять ситуацией, не пошла бы поэтому пути. Аврора, главная сила космонитов, просто объявила бы, что Солярия, пустая она или нет, недоступна для поселенческих кораблей, и угрожала бы репрессалиями любому поселенческому кораблю, вошедшему в планетарную систему Солярии. И поставила бы заслон из кораблей и наблюдательных станций вокруг этой планетарной системы. Но не было такого предупреждения, таких действий. Зачем нужно было уничтожать корабли, которые было так легко сразу же отогнать?

— Но корабли были уничтожены, друг Дэниел. Не хочешь ли ты воспользоваться нелогичностью человеческого мозга для объяснения?