Робин Гуд

Происхождение баллад о Робин Гуде вызывает множество вопросов. Перечислим лишь некоторые из них. Что представляли собой первые баллады о лесном стрелке, которые, по словам современников, исполнялись уже в XIV веке? Входили ли в их число известные нам четыре ранних текста: «Робин Гуд и монах», «Робин Гуд и горшечник», «Робин Гуд и Гай Гисборн» и «Смерть Робин Гуда»? И если нет, когда они возникли? Связано ли формирование свода ранних баллад с крупнейшим в средневековой Англии крестьянским восстанием под предводительством Уота Тайлера (1381 г.), и если да, то послужило ли оно толчком к созданию цикла или же, напротив, поставило точку в оригинальном каноне? Точку, означавшую крушение простонародной веры в «доброго короля», столь явно отраженную в историях о Робин Гуде...

Большинство исследователей сходятся на том, что расцвет классической английской баллады произошел в XIV—XV веках (впрочем, в то время они назывались «историями», о чем подробно будет рассказано ниже). Однако же известны и более ранние тексты этого жанра — например, «Иуда» («Judas»), сохранившийся в рукописи XIII века и считающийся одной из древнейших английских баллад (см.: Child 1882—1898/1: 242—244). И действительно, с формальной точки зрения это произведение очень напоминает балладу, хотя оно и написано двустишиями вместо «традиционных» четверостиший.

Первые дошедшие до нас стихи о Робин Гуде (четверостишие на североанглийском диалекте) были обнаружены в рукописи, содержащей различные поэтические и прозаические фрагменты и датирующейся 1400-ми годами:

Robyn hod in scherewod stod,
hodud and hathud and hosut and schod
Four and thuynti arowus
he bar in hits hondus.

Стоял Робин Гуд в Шервуде,
в капюшоне, шляпе, чулках и башмаках,
И в руках он держал
двадцать четыре стрелы.

Цит. по: Singman, Forgeng 1998: 12

Примечательно, что первая строка (с вариациями: «в Бернисдейле», «в зеленом лесу», «в зеленой долине» и т. д.) вошла в английский язык как устойчивый оборот. В XV—XVII веках эта идиома использовалась даже в официальных документах. Правда, смысл ее несколько расплывчат, хотя можно предположить, что он близок к «сказке о белом бычке»[402]. Вообще в указанный период робин-гудовские сюжеты породили в английском языке целый ряд самых разных оборотов, например: