Риверстейн

– Настоятельница единственная одобрила. И наставниц приструнила, сказала, что давно пора начать следить за внешним видом послушниц, что это упущение учителей и великое благо, что у нас появился дельный покровитель. Гарпия битый час шипела, что красивая одежда развращает наши неокрепшие души и ввергает во искушение, лорд аж зевать начал. Но леди Селения ее осадила и все начинания куратора одобрила. Хотя понятно, что если и не одобрила бы, это ни на что не повлияло бы. Лорд все равно сделает так, как захочет. Так что матушка, здраво рассудив, решила встать на его сторону. Все ж с наместником короля ссориться ей не с руки.

Я пораженно выдохнула.

– А еще в комнату омовений поставили такие штуки на углях, которые греют воду, и теперь можно мыться теплой водой, представляешь? – мечтательно протянула Ксеня. – И обещают обоз из Загреба, с новыми тюфяками и теплыми одеялами, и дров свезли столько, что мерзнуть мы точно не будем! Лорд приказал не экономить на отоплении! И перед сном всем будут выдавать сладкий крендель или засахаренное яблоко… Правда, в это мне все же не верится, уж больно сказочно звучит…

Я посмотрела в ее сияющие глаза и успокоила:

– Будут, Ксенька. Раз лорд обещал, значит, будут.

Только вот что со всеми нами станет, когда лорд уедет? Однажды он все равно уедет, ведь его место не здесь, а в Радужной Империи, в мире, где есть Сила, в городе с хрустальными башнями. Но как я уже говорила, жизнь так непредсказуема, что не стоит волноваться о грядущем.

Как бы там ни было, я еле дождалась конца занятий и пулей полетела в комнату омовений, благоговейно прихватив новый, завернутый в тонкую холстину наряд.

Помимо удивительного устройства, подогревающего воду, здесь обнаружилось вкусно пахнущее цветами мыло вместо привычной смеси из золы и песка и мягкие холстины взамен наших, дырявых. От теплой воды я разомлела, расслабилась, никогда не думала, что мыться – это удовольствие!

А какое наслаждение надеть на себя красивое, яркое платье из мягкой, льнувшей к телу ткани! Жаль, зеркала нет, очень хотелось рассмотреть себя в нем.

Я еще посидела возле теплых углей и засобиралась к себе. Косу не стала заплетать, пусть волосы высохнут.

В комнате на моей кровати сидел лорд Даррелл, скучающе покачивая носком сапога.

– Ой! – воскликнула я. – Простите, не ожидала вас здесь увидеть! – И торопливо потянулась к волосам, чтобы убрать их.

Лорд вскочил, не спуская с меня глаз, перехватил мою руку.

– Не надо… Не убирай их.

И застыл, не сняв ладони с моего запястья. Я тоже замерла, не понимая, почему он так на меня смотрит. А потом он чуть подался ко мне, и я отпрянула. Лорд тряхнул головой и отвернулся, отошел к окну, застыл, сцепив пальцы.

Я растерянно молчала. За десять дней наших занятий мы притерлись друг к другу, и отношения, установившиеся между нами, хоть и не были дружескими, но я перестала его бояться, а он меня – подозревать во всех грехах. Мне даже казалось, что лорд не против совместного времяпрепровождения, и обучать меня он вызвался сам. Даже настаивал, чтобы я называла его по имени, и я называла… иногда.

И теперь это странное напряженное молчание, от которого ходят желваки на его щеках, словно мужчина ужасно злится. Но что я сделала не так?

– Лорд Даррелл, – робко позвала я, – я чем-то обидела вас? Простите, я не знала, что вы здесь, иначе заплела бы косу! Я понимаю, что выгляжу… неприлично. Не сердитесь, я сейчас приведу голову в порядок!

– Сала дея! – мужчина покачал головой, словно сокрушаясь, и повернулся ко мне. В лице его больше не было напряжения, только в глазах осталось непонятное мне голодное выражение. – Сала дея! – повторил он и улыбнулся. – Какой удивительной глупостью забита твоя голова, Ветряна! С чего ты взяла, что твои распущенные волосы меня… злят?

– Но как же! – удивилась я. – Наставницы говорят, что показываться с распущенными волосами – грех! Так только продажные девки делают! И если кто-то из послушниц так поступит, ее душа после смерти тотчас угодит в Черные Земли на мессу к промклятым колду… Ой! – я выпалила вбитую в меня с детства фразу и осеклась, задумавшись. Если после смерти души не попадают в Черту, то куда же они попадают?

– Потрясающе, – лорд склонил голову, рассматривая меня и удивительно напоминая ворона, в которого он обращается. – Ветряна, а кто такие продажные девки? – вкрадчиво спросил он.

– Вы не знаете? – А еще маг! Таких простых вещей и не знает! – Это девушки, которые продали свою душу чернокнижникам! Поэтому и продажные!

– Серьезно? А зачем они ее продали?

Я задумалась. И правда – зачем?

– Честно говоря, я не совсем уверена, – загрустила я. – Вообще я как-то заинтересовалась этим вопросом, в детстве, чисто из познавательного интереса, разумеется…

– Разумеется, – кивнул лорд. Губы его странно подрагивали.

– И обратилась за разъяснением к арею Аристарху, который и грозился, что всем нам грозит участь продажных девок…

– И что же достопочтимый арей?