Риск

— Швейная машинка, — закончил за неё. Я провёл рукой по шероховатой чёрной поверхности. Большая часть надписей стёрлась, но пожилая леди, которая продала мне её, показала, что всё функционирует. С небольшим количеством масла и мелким ремонтом она будет как новенькая.

Соседка Трули тихо присвистнула и осторожно прикоснулась к деревянному основанию.

— Ты не терял время зря, — прокомментировала Стефани. У неё были странные глаза цвета мёда, которые внимательно изучали меня. Стефани улыбнулась, и у меня возникло ощущение, что она нечасто это делала. — Крид, ей понравится. — Затем она рассмеялась, и наружу вышла симпатичная девушка, которая скрывалась за стервозностью. — Знаешь, приятель, ты совсем не тот, кем кажешься на первый взгляд.

— О да? Кто бы говорил!

— Я, — она поморщилась, — я именно такая стерва, какой кажусь.

— Будь это правдой, ты бы вмазала мне по почкам этой дурацкой битой.

— Возможно, — она пожала плечами и посмотрела на дверь. — Трули должна скоро вернуться. Я не возражаю, если ты хочешь подождать.

Бочком подошла Долли, чтобы потереться о мои ноги. Я наклонился и почесал её за ушами.

— Она сегодня не на работе?

— Нет. Трули сказала, что скоро вернётся.

— Понятно, — я в последний раз потрепал Долли и встал, — на самом деле мне нужно кое-что закончить.

Стефани склонила голову набок.

— Ну, ты собираешься ей позвонить? Оставить записку? Что-нибудь?

Покачав головой, я провёл кончиками пальцев по поверхности швейной машинки.

— Просто хотел убедиться, что она получила это, — ответил я и направился к двери.

— Увидимся, Крид, — крикнула Стефани.

Простая фраза, которую люди говорили друг другу, обычное прощание. Я закрыл дверь, не ответив. Я не знал, увидит ли она меня снова.

Я вернулся домой и сел в тишине гостиной. Все были снаружи, включая Деклана. Когда Гейб впервые позвонил, чтобы рассказать про подробности боя, у меня создалось впечатление, что всё произойдёт очень скоро. Но теперь долгие часы ожидания казались жестокой насмешкой. Я знал, как заглушить их, если захочу. Можно быстро сгонять к Derry’s, а потом провести ночь в забвении. В том мраке жили ужасные твари, но, по крайней мере, они заставляли время течь таким образом, что, когда я выныривал на поверхность, казалось, что прошло всего пять минут вместо десяти часов.

На самом деле я ненавидел это дерьмо. Ненавидел вкус, запах, тепло в груди, когда алкоголь распространялся через мою кровь. Впервые я напился, когда мне было тринадцать. Бентон спрятал под раковину упаковку пива, а затем на месяц оказался в окружной тюрьме. Чейз взял пиво, но именно я вскрыл четыре из шести банок. Мы втроём разбили в пустыне лагерь, как делали часто, просто чтобы убраться подальше от вони трейлера. Чейз и Корд спорили о созвездиях или о какой-то ерунде, но я просто растянулся на спине на песке и наблюдал за неестественным движением звёзд, пока алкоголь затуманивал мой мозг.

— Это Орион, — вспомнил я слова Корда.

— Чушь собачья, — фыркнул Чейз. — Кажется, ты ничему не научился в школе. Он вон там. Смотри, разве ты не видишь очертания охотника? Эти три звезды посередине — его пояс, придурок.

Парни начали спорить о девочках в нашем классе и о том, кто из них больше всего хотел пошалить. Потом Чейз сделал несколько диких заявлений, за что Корд отвесил ему пару подзатыльников. Я слушал игривые баталии моих братьев, в то время как что-то более чёрное, чем сон, начало овладевать мной. Поначалу было приятно. Это было всё равно, что упасть в бочку, наполненную ватой, и не обращать внимания, когда кто-то закрывает крышку. Но чем дальше в глубины я погружался, тем больше понимал, что со мной было что-то ещё.

«Никчёмные маленькие засранцы, вы все трое. Надо было заставить твою маму избавиться от тебя в ту же минуту, как я узнал, что ты у неё в животе».

Когда этот голос нашёл меня в темноте, я набросился на него и чуть не свалился прямо в костёр. Корд и Чейз оттащили меня назад. На протяжении многих лет они делали это снова и снова.

— Нет, — сказал я себе вслух в пустой гостиной, — нет.

На хер. Я не собираюсь проводить ночь в таком состоянии. Я не позволю братьям поднимать меня и убирать мою грёбаную блевотину. Это не должно стать их последним воспоминанием.

Без четверти пять я вспомнил, что мне нужно заехать за Кордом. Я воспользовался грузовиком, чтобы забрать швейную машинку Трули, хотя и не сказал парням, зачем мне понадобились колёса. Я не знал, рассказала ли Сэйлор Корду. Он не спрашивал.

Корд ждал меня перед тату-салоном. Он курил сигарету, что было для него почти неслыханно. Когда я посигналил, брат одарил меня застенчивой улыбкой и запрыгнул на пассажирское сиденье. Я подумал о том, чтобы немного подразнить его, спросить, что делает будущий отец, закачивая мусор в свои лёгкие, но понимал, что он просто пытается пережить день.

— Ты сделал то, что должен был сделать? — спросил он.

— Ага.

Корд поёрзал на сиденье и вздохнул. Снова пошевелился и открыл окно.