Рикошетом

– После того, как тебя застукали, целующимся с той волейболисткой.

– Я делал ей искусственное дыхание рот в рот, – его глаза весело блеснули. – У нас с Риз были... свободные отношения.

– Да, хорошо, я был бы признателен, если бы ты держал свои руки подальше от моей сестры.

Брэд пристально посмотрел на меня, и я пожал плечами. Я не был тем, кто занимался сексом с сестрой моего товарища по команде.

Нет, просто твои пальцы были внутри киски одной из них.

Это было другое. Семантика. У нас с Калли была история.

Незаконченная история.

И не было никаких шансов, что это станет чем-то большим. В отличие от Брэда и Джози, которые не могли оторвать друг от друга взгляд каждый раз, когда их пути пересекались.

– Вы, ублюдки, собираетесь стоять здесь весь день или мы закончим? – крикнул Дэв с площадки. Он бросил мяч в нашу сторону, и я перехватил его, пару раз ударив о землю.

– Тебе так не терпится проиграть, Ди? – крикнул Сол.

На трибунах собралась небольшая толпа, которой не терпелось понаблюдать, как «Скорпионы Стейнбека» бросают мяч в кольцо. В большинстве своем это были девушки, они хихикали, тыкали в нас пальцами, наблюдая жадными глазами и соблазнительно улыбаясь. Но была и горстка подростков, которые смотрели на нас со звездами в глазах, представляя тот день, когда они окажутся на нашем месте.

Стейнбек был не просто университетским городом, это был баскетбольный городок. Люди жили, дышали баскетболом, он словно тек в их крови. Это была игра, которая каким-то образом стала моим спасательным кругом. Ощущение резины в моей ладони успокаивало что-то внутри меня. Это было странно – нуждаться в том, что так ненавидел.

Лицо Калли всплыло в моем сознании, но я быстро вытряхнул его, возвращаясь в центр площадки.

Мне не нужна была Калли.

Я не нуждался в ней уже много лет.

Но я не был настолько упрям, чтобы отрицать, что какая-то часть меня все еще хотела ее. У нее были такие мягкие, пухлые губы, а я был горячим парнем. Это простая биология. Простой пример химии.

Эволюция.

Мое тело помнило ее. Запах, вкус, то, как она дрожала от моих прикосновений. Оно помнило и хотело большего.

Оно хотело уничтожить ее поцелуй украденным поцелуем, разрушить ее смелое прикосновение грязным, отчаянным прикосновением.

Блядь. Оно хотело, чтобы она вспомнила.

А потом оно захотело погубить ее так же, как она погубила меня.

– Пойдем, Мессия. Хватит тянуть время, – на лице Дэва нарисовалась самодовольная ухмылка. Он умело дергал меня за ниточки, но это был его стиль.

Этот парень был дерзким ублюдком. Он уже должен был понять, что я играю не для того, чтобы проиграть.

Никогда.

_______

Было почти шесть, и я должен был встретиться с Викторией и ребятами через тридцать минут. Поэтому, когда зазвонил мой сотовый, и я увидела номер отца, то разочарованно застонал. Он был последним человеком, с которым мне хотелось разговаривать.

– Закари, – сказал он, как будто немного волнуясь. – Я звонил.

– Я был занят.

– Что ж, тебе не повредит, если ты найдешь десять минут в своем расписании, чтобы перезвонить мне. Как проходят занятия?

– Все нормально.

– Чуть больше энтузиазма, сынок. Университет важен.

– Мог бы и обмануть меня, – пробормотал я.

– А команда? Каково это, вернуться?

– Команда в полном порядке, как и следовало ожидать.

– Тренер Бакстер говорит, что ты слишком усердно начал.

Конечно же, он рассказал.

Недовольство прокатилось по мне, когда я проглотил слова, вертевшиеся на кончике языка.

– Нет ничего плохого в том, чтобы тренироваться, папа. Это вроде как издержки этой деятельности.

– Я прекрасно знаю, что нужно делать, чтобы быть на вершине этой игры. Но ты не можешь так сильно усердствовать, по крайней мере, пока не начался сезон. Этот год очень важен, сынок. Тебе непозволительно делать то, что может поставить все это под угрозу.

Как будто я мог забыть.

Это был выпускной год Деклана, его последний сезон. Однако ему не удастся сыграть. А мне да.

Это был какой-то чертов беспорядок.

– Твоя мама хочет, чтобы ты зашел. Она скучает по тебе.

Мои глаза закрылись из-за намека в его голосе. Будто избегая дома, избегая тяжелой атмосферы, я был плохим сыном.

От меня также не ускользнуло, что он не сказал, будто они скучали по мне. Потому что отношения между мной и моим отцом долгое время были неправильными. Деклан был его золотым ребенком, его любимцем. Так было всегда. А я был ребенком-бунтарем, тем, кого ему нужно было заставить соответствовать образу Мессия.

Но, в конце концов, его желание исполнилось. Я был здесь. Воплощая в жизнь его мечту. Конечно, никто не мог предвидеть, что Деклан на гидроцикле врежется в этот буй, но это не изменило намерений отца.

– Мы были разочарованы, что ты не пришел с Викторией навестить своего брата. Она такая хорошая девочка, всегда рядом с ним. Тебе бы действительно было сложно, если бы...

– Только не снова, папа. Я не могу... – я сглотнул комок в горле.

– Ты должен быть там. Ты – часть этой семьи. Деклан нуждается в нас. Ты нужен ему, Закари.

– Я здесь, ведь так? – разве этого было недостаточно?