Рикошетом

Мы больше не были детьми. Зак был настоящим мужчиной, его тело было произведением искусства, словно скульптура. Сухие мышцы, обтягивающие его широкое тело. Я почувствовала, как его пресс напрягся и задрожал под моими руками. И, несмотря на недавнюю потерю веса, мое тело превратилось в тело молодой девушки. Его свободная рука провела по моему плоскому животу в поисках теплой кожи. И он нашел ее, запустив руку мне под майку. В ту секунду, когда его пальцы коснулись моего живота, стон пополз вверх по моему горлу и сорвался с губ.

– Тебе чертовски это нужно, да? – сказал он, посылая очередную волну дрожи по мне.

Я не хотела нуждаться в этом, я хотела быть сильной. Но разве быть сильной не означало взять то, в чем я нуждалась?

По крайней мере, так я продолжала говорить себе.

Поцелуй Джоэла был приятным, даже возбуждающим, но этот был не такой.

Зак поцеловал меня так, словно умирал с голоду. Как будто ничто и никогда не было таким вкусным, как мои губы. Это вызывало зависимость. Опасно. Было похоже, будто тебя бросили в костер и подожгли заживо.

Прожив так долго в холоде, я была рада этому огню.

Моя голова кружилась от глупых мыслей. Легкая царапина от его щетины на моем подбородке. Горький привкус пива на его языке. Его твердая длина прижалась к моему животу, дразня меня. То, как рука обвилась вокруг моего горла, пугающе, но властно.

Зак оторвался, прерывисто вздохнув, и уставился на меня сверху вниз.

– Вот, что я могу сделать с тобой, – порочное желание сверкнуло в его глазах. – Но сначала давай проверим, удалось ли мальчику по имени Джоэл сделать тебя мокрой лишь одним поцелуем.

У меня перехватило дыхание, когда он засунул свою большую руку в мои шорты и нашел ту самую точку.

– Это, должно быть, был отличный поцелуй, солнце, ты промокла, – он прижал палец, дразня меня. Моя голова откинулась на ствол дерева, когда я подавила стон.

Боже, почему мне было так хорошо?

Почему границы между любовью и ненавистью делают все таким запутанным?

Я ненавидела Зака, правда. Но часть меня жаждала его. Она хотела его поцелуев, его прикосновений, но больше всего она хотела знать, что я все еще была ему небезразлична. Часть меня хотела знать, что наша любовь и чувства не были ложью.

– Ты такая чертовски тугая, Калли, – он проник еще одним пальцем внутрь меня, позволяя его большому пальцу обводить мой клитор. Зак наклонился, прижался своим лбом к моему и придавил меня к дереву. Его глаза светились в темноте, когда он наблюдал, как я распадаюсь на части.

– Ты воображала, что это был я? – прошептал он мне в губы. – Ты представляла, что это мои губы целуют тебя, что мой язык у тебя во рту?

– З-Зак, – выдохнула я, прижимаясь бедрами к его руке, отчаянно желая большего. Но он отстранился, забрав тепло.

Зак прикусил губы, дразня меня.

– Расскажи мне, Калли. Расскажи мне еще раз, каково это было целоваться с ним?

– Это было приятно, – вырвалось у меня.

– Приятно? – он приблизил рот к моему уху, сильно надавливая большим пальцем на мой клитор. Этого было недостаточно, чтобы заставить меня кончить, но этого было достаточно, чтобы заставить меня закричать. – А как бы ты описала мой поцелуй?

Его глаза скользнули обратно к моим, ухмыляясь.

– Он причиняет боль, – призналась я. Он причиняет боль лучшим из всех возможных способов.

На его лице промелькнуло удивление, но он быстро взял себя в руки. А потом сказал:

– Хорошо, так и должно быть, – прежде чем снова нырнуть в меня.

Наши зубы клацнули, а языки сцепились, когда Зак дал мне то, в чем я нуждалась – то, чего я не должна была хотеть. Его пальцы не были нежными, они были грубыми и жестокими, но от этого мне становилось только жарче. Мои ноги начали дрожать, когда я вцепилась в его тело. Я попыталась уткнуться лицом в его плечо, чтобы заглушить свои невольные стоны. Но Зак пригвоздил меня к месту, наблюдая сквозь прикрытые веки, как я разваливаюсь на части, кусочек за кусочком.

– О боже... – выдохнула я, не в силах отдышаться, когда волны сильного удовольствия пронеслись сквозь меня.

– Не бог, солнце, – Зак поцеловал меня в губы. – Мессия.

Он поднес пальцы к моим губам и приказал:

– Соси.

Я охотно открыла рот, полностью подчиняясь его чарам. Я знала, что пожалею об этом. Знала, что в ту секунду, когда Зак отпустит меня, и мы разойдемся в разные стороны, стыд прожжет меня насквозь.

Но в тот момент мне было все равно.

– Хорошая девочка, – протянул он. – В следующий раз, когда ты подумаешь о том, чтобы прикоснуться губами к какому-нибудь другому парню, вспомни, кому принадлежит эта киска, – он обхватил меня через шорты в отвратительном проявлении собственничества.

– Ты свинья, – прорычала я, чары рассеялись, и его мрачный смех наполнил воздух.

– Минуту назад ты не жаловалась, когда мои пальцы были глубоко внутри тебя.

– Я не буду играть в твои игры, Зак, – повторила я свои прежние слова, зная, что это была ложь. Он уже поймал меня в свою паутину, и я знала, что если не буду осторожна, то не смогу убежать.

– Нет? – он отступил, потирая челюсть. – Так что же это было? Какая-то дурацкая попытка реверсивной психологии?