Рикошетом

– Она действительно... нечто.

– Ты же не думаешь, что Зак рассказал ей о тебе?

– Нет, – выдохнула я. – Какого черта ему это делать?

– Я не знаю. Было что-то странное в том, как она смотрела на тебя. Она точно не может знать, кто ты такая?

– Я не понимаю, откуда она могла бы это узнать, – я пожала плечами, странное покалывание пробежало по моему позвоночнику. – Зачем?

– Просто будь с ней осторожна.

– Да ладно, – я засмеялась, но получилось сдавленно. – Она всего лишь девочка, – девочка, которая казалась слишком собранной для той, кому следовало горевать о пострадавшем парне, но кто я такая, чтобы судить? Я не понаслышке знала, что все по-разному справляются с горем.

Некоторые люди прибегали к наркотикам, алкоголю или случайным связям, чтобы заглушить боль. В то время как другие люди бросались с головой в работу. Еще были такие люди, как я, которым разонравилось то, что они когда-то любили, и нашли утешение в новых вещах. Или были такие люди, как Виктория. Люди, которые накладывали свой безупречный макияж и натягивали идеальную улыбку, как броню, справляясь с этим.

Ни один подход не был правильным или неправильным. Не там, где дело касалось сердца. Ты мог только сделать все, что в твоих силах.

– Все, что я говорю, так это просто будь осторожна. Виктория Пендертон – гадюка.

– Я уверена, что все будет хорошо, я никто, – но как только я произнесла эти слова, меня охватило чувство страха.

Потому что правда заключалась в том, что я не была никем. Я была бывшей сестрой Каллума Джеймса. И я была маленьким грязным секретом Закари Мессия. Я имела отношение к двум звездными игроками СУ.

И Джози была права…

Это было проблемой.

Глава восьмая

Зак

– Зак, рад тебя видеть, сынок, – тренер Бакстер указал на стул напротив своего стола. – Присаживайся.

– Спасибо, тренер, – я провел рукой по своим влажным волосам.

– Каково это, вернуться?

– Хорошо, полагаю.

– Ты можешь быть честным со мной. Это чертовски странно, я прав?

Он не ошибся. Но я не хотел этого признавать. Признание этого сделало бы все реальным, а с реальностью приходилось иметь дело.

Я предпочитал прятать голову в песок.

– Я готов к сезону, сэр, – сказал я.

– Я не сомневаюсь в этом, Зак. Ты в отличной форме. Слышал, ты рьяно взялся за тренировки. Не напрягайся слишком сильно, мы не хотим никаких травм до того, как увидим тебя в действии на площадке.

– Будет сделано, тренер.

– Как дела дома? У твоих родителей, у Деклана? – он с трудом сглотнул.

– Они не могут смириться, – сказал я, чувствуя, как напряглись мои мышцы.

– Он боец. Если кто и может выкарабкаться, так это Деклан.

Что, черт возьми, я должен был на это сказать?

Он не собирался выкарабкиваться, а даже если бы и выкарабкался, то у него было бы парализовано все, что ниже головы. Его жизнь, какой он ее знал, закончилась.

– Знаешь, сынок, этой команде действительно не везло в течение восемнадцати месяцев. Сначала с Мэвериком произошел несчастный случай, а потом с Декланом. Самое время разорвать этот порочный круг.

– Да, сэр, – я стал роботом, неспособным ни на что, кроме коротких ответов.

– Мы рассчитываем на то, что ты поможешь нам добиться результата, Зак.

Я напряженно выдохнул. Для этих людей действительно не имело значения, что Деклан, мой брат, лежал в частном учреждении, и остаться в живых ему помогали врачи и куча аппаратов. Я был здесь только для того, чтобы почтить его наследие, закончить начатую им работу.

Это было дерьмом собачьим.

Мои пальцы обхватили подлокотник кресла достаточно крепко, побелев.

– Я буду стараться изо всех сил, сэр, – процедил я сквозь зубы, потому что это была моя жизнь.

Хотел я этого или нет.

– На днях звонил твой отец. Они хотят, чтобы мы рассмотрели возможность показательной игры.

– Он не умер, – огрызнулся я.

– Нет, не умер. Но они хотят привлечь больше внимания и пожертвовать средства больнице. Я начал общаться с некоторыми игроками-выпускниками. Просто хотел предупредить тебя.

– Когда?

– В выходные перед началом официального тренировочного сезона.

Было чуть меньше месяца.

Блядь.

– Я знаю, что тяжело. Но ты справишься, сынок. Ты заставишь каждого гордиться этим сезоном, – он постучал по столу, как будто уже все решили, и я знал, что так оно и было.

Мои родители хотели показательную игру... и они устроят ее. Потому что Тимоти Мессия не был человеком, которому вы могли отказать. Кроме того, его чековая книжка была достаточно толстой, чтобы быть уверенным, что ответ всегда будет «да».

– Это все, тренер? – мой голос был напряженным, так как я изо всех сил старался сохранить контроль. Я не мог сорваться, только не здесь.

– Да, убирайся отсюда и помни, что я сказал, не напрягайся слишком сильно в спортзале, – в его глазах был какой-то глубокий смысл, как будто он знал, почему я это делал. Как будто он точно знал, почему я доводил свое тело до физического предела.

Я убрался оттуда к чертовой матери и пошел на занятия.

По крайней мере, там никто не пытался со мной заговорить. Никто не задавал вопросов и не говорил мне, что они надеются, будто я поведу команду до конца.