Рихтер и его время. Записки художника

Ты единственный мой корреспондент, исключая всякие деловые письма. Вот что значит «пожалиться», как я пожалилась на твое летнее молчание, – помогает! Положение у нас сложное: вчера, первый день после 2-го, рефлексы у Славочки были нормальные (глаза, пальцы, координация), но, конечно, слабость. Правда, он завтракал сидя и ужинать даже пришел в столовую, а мы с Мидори-сан угощали его шабу-шабу – расскажу при встрече. Наверно, 10-го повезем его в больницу сделать все анализы, только тогда врач окончательно скажет, сможет ли он в ближайшее время играть. Вообще врач считает, что играть месяц, по крайней мере, – нельзя. Ужасно неудобно перед японцами, которые ждали 10 лет и не сдают билеты на отмененные концерты и бушуют страшно. Нишиока-сан, импресарио, ведет себя предельно внимательно, предлагает отдыхать в Японии сколько угодно, и внимание его доходит до самых мелочей: принес кастрюльки, всякую посуду, поставляет каждый день свежие продукты, и мы со дня Славиной болезни готовим с Мидорой сами, благо в номере есть кухня электрическая.

Погода установилась хорошая – солнце, но прохладно (по-японски, конечно, – без чулок и в летнем). Теперь проблема. Если играть нельзя ни здесь, ни в Сибири – как возвращаться домой. 7 суток в поезде – тоже невозможно – ему будет опять худо: о самолете из Хабаровска или Владивостока я не заикаюсь – станет нервничать, раздражаться. Если выбрать вариант с отдыхом в Японии, отдачей концертов и частичной поездкой по Сибири, Средней Азии, то как мне быть? Ведь невозможно еще задерживаться, ведь я тогда кончена как профессор?! А с другой стороны, разве я прощу себе, если с ним будет плохо без меня и если это вообще опасно.

Если б Натулю[24] оформили в Японию – я бы уехала спокойная. Славочка отдохнул бы, сколько надо, сыграл здесь и несколько концертов у нас.

Прошу тебя, поговори предварительно с Поповым и Кухарским[25], а я дам телеграмму, если решится возможность играть с отдыхом. Врачам здесь доверяю – это врач Акико Секи, и Марков, культ, атташе, говорил, что медицина здесь сильная.

Митюлю не посвящай в мои заботы – на него сложное и трудное тяжело действует.

Как Стасик? Будет ли играть 10-го? Пойди, послушай. Ужасно волнуюсь – как после операции. Целую, Н.

Tokyo Hotel, «The New Otani», 7 октября 1976 г.

Галюша!

Когда я Славочке сказала про твою реплику о Завадском: «И я подумала, что это будет старомодно», – мэтр заявил, так опера – форма старомодная. Важно знать и чувствовать музыку, а не мудрствовать лукаво, и Фельзенштейн[26] тоже ничего модерного в «Кармен» не внес, а все живет.

Но дождись Диму[27] – только с ним говори. Славочка еще сказал, что ему кажется, что Завадский для «Манон» еще больше подходит.

Как Веруня? Ох и раздраконила ты Эфроса[28]! А Коля[29] тебе не понравился? Патер Лоренцо – по-моему, очень хорош. Я написала, чтоб машину новую высылали, потому что надеюсь, что добьюсь отмены пошлины – ведь чем дальше, тем больше нужна машина и мне, и Славе. Обнимаю тебя, родная. Не обижайся на Баршая[30] – пусть их поют – догонишь все, быть бы здоровой. Привет всем друзьям.

Твоя Н. Д.

Моя дорогая Галюня!

Прошли концерты в Туре, прошли 3 дня в Париже с ужасающей жарой, с довольно мучительными процедурами для Славочки у дантиста, и вчера мы приехали сюда в Eugenie los Bains, где у нас 2 комнатки и в каждой кухня со всей утварью. Местность прелестная – мы вчера уже гуляли со Славочкой, среди полей и лесов, после чего должны были выдержать полную истерику от тети Мэри. С ней очень трудно: ей все не нравится – пища негодная (это во Франции в лучших отелях), мы ее покидаем, но ведь Слава работает; ей скучно, ей нужно разговаривать о самых неинтересных, бытовых вещах. Ужас! Бедный Слава. Но я уговорила ее и его отпустить ее в город, где они жили с Анной Павловной, на месяц. Она едет с удовольствием. Да, подарочек!!!

Теперь о концертах: четырехручный Шуберт привлек в Мэлэ 1800 человек, и они чудно играли, хотя, конечно, ощущалась разница, но это и естественно. Кого ни посади с нашим мэтром – он настолько доминирует; вот и в концерте с Дитером: я была ужасно расстроена в 1-м концерте: Дитер шептал, «перепьянивал» (от ит. piano – тихо. – Прим. ред.) до такой степени, что просто не было слышно – голос не тот уже. Вдохновение присутствует и выразительность, но это декламация, а не пение. Во 2-м концерте он давал больше звука и снова стал похож на себя. Хорош на сцене необыкновенно и музыку излучает. Сейчас сижу в садике, огороженном туей, размером в мою кухню, а Славинька играет – готовит новую программу Вольфа для 24-го в Мюнхене. Он сел на диету – сегодня 3 раза чашка бульона – и… все.

Вчера ужин состоял из микроскопических порций трех очень вкусных блюд. На столе нет ни хлеба, ни соли, ни сахара. А мы с тетей Мэри готовили в ее комнате тоже овощное, так что приеду тоненькая. Думаю о Вас – надеюсь, что Вы хорошо отдыхаете и Веруня – тоже.

Крепко целую. Твоя Н. Д.