Револьвер системы «Наган» № 47816

7. Автобиография инженера Гараева, написанная им собственноручно (перевод с чагатайского)

Во имя Аллаха, милостивого и милосердного.

Я, Эмир Тимур Гурган-гарай, сын Эмира Тарагая, милостью Всевышнего поставлен пастырем над народами, и возложил на чело мое венец царский, и ко всем относился одинаково строго и справедливо, не делая никакого различия и не выказывая предпочтения богатому перед бедным, и всегда строго хранил заветы веры и относился с подобающим уважением к людям, возвеличенным силою Божией, и щедро раздавал милостыню бедным, и терпеливо разбирал каждое дело, прилагая все усилия к тому, чтобы разобрать его как можно лучше, и не причинял правоверным без нужды никакой неприятности, и не отталкивал обращавшихся ко мне по разным случаям, и всегда был правдив в своих речах, и умел отличать правду, и никогда не давал такого обещания, которого не в состоянии был бы исполнить. Я стал первым и усерднейшим слугою Аллаха на земле и без повеления Аллаха или Пророка Его не предпринимал ничего. Без воли Аллаха я не причинял вреда ни одному из населявших землю народов. Я высоко поднял на земле знамя Ислама и в распространении веры видел всегда могучий залог собственного моего величия.

Да свершится все по воле Аллаха!

Дано 19 дня месяца раби-ассани, в год 1360 Хиджры.

8. Странности множатся

Пересказав капитану все, что запомнил из профессорских речей, Вася все же решился и поведал свою версию:

— Это хранители, товарищ капитан. Династия тайных хранителей гробницы Тамерлана. Понимаете? Их парочка приехала не из Ташкента, а из Самарканда. Приехали они в мае, потому что там начались работы по вскрытию усыпальницы. Сбежали, проще говоря. Но кто-то из их компании там, в Самарканде, остался. И сообщил, что неверные добрались до главного их сокровища, до саркофага Тимура. Вот тогда-то они и устроили здесь резню… Из мести. А искать их сейчас надо не здесь, а в Самарканде, пока что-нибудь еще не учинили. Наверняка туда вернулись.

Вася замолчал, ожидая, что сейчас Яновский разнесет его версию в пух и прах, сровняет до фундамента. Но тот лишь тяжко вздохнул и поинтересовался:

— Признайся, читал Буссенара в детстве?

Читал, еще как читал… У дедушки (у другого, не у того, что в Новгородской области) стоял на антресолях сундук, заполненный потрепанными старыми томиками с пожелтевшими ломкими страницами. И школьник Васятка Дроздов их буквально глотал, продираясь сквозь ижицы, яти и прочую старую орфографию. Сальгари и Эмар, Купер и Майн Рид, Буссенар и Жюль Верн были лучшими друзьями Васиного детства. Только какое это имеет отношение к нынешнему расследованию?

— Даже обсудить мою версию не желаете?

— Не желаю. И не пожелаю, пока ты мне не растолкуешь, какое отношение к самаркандской гробнице имеет подмосковный дачный поселок и заброшенная часовня на его окраине.

Растолковать Вася ничего не смог — и был направлен в отдел следственных экспертиз, узнать новости и поторопить экспертов.

Вернулся в кабинет Вася с новостью просто-таки сногсшибательной. Но Яновский, корпевший над разложенными по столу бумагами, отмахнулся и не стал слушать.

— Садись, пиши, — приказал он. — Надо срочно разослать новую ориентировку на розыск Гараевых.

Зачем новую? Что за срочность? Вася ничего не понимал — и в старой все приметы изложены в точности, и портреты, сделанные художником по описаниям свидетелей, коли уж ни одной фотографии в руки следствия не попало…

Но вскоре все разъяснилось.

— Как трое? — ахнул Вася, откладывая перо. — Кто третий?

Как ни спешил Яновский, но все-таки вынужден был объяснить:

— Третий — это старик, Василий. Хромой старик… Это был не Георгий Гараев в гриме. Совсем другой человек. Хотя, судя по внешнему сходству, близкий родственник, возможно, его отец.