Революция 1917 года. Как это было?

Д. Куликов: Ничего не предвещало? Ну, наверное, можно и так сказать. Существует устойчивый стереотип, еще из советской историографии, что Февральская революция – это часть каких-то объективных процессов и деятельности большевиков. Объективных в том смысле, что буржуазная революция все равно должна была совершиться. Нам так догматизированный марксизм пересказывали. Это с одной стороны. Ну а с другой стороны, конечно, ничего же не могло происходить вне руководства и целей большевиков. Хотя если объективно посмотреть, для широкого общества, в том числе и революционных сил (например, партии большевиков), отречение царя и то, что произошло затем, стало неожиданностью. И по большому счету, наверное, ничего не предвещало… С моей точки зрения, как и всякий бунт в нашей истории, к сожалению, бунт (пока я говорю широко) и последовавший за ним переворот – это во многом результат внутриэлитного заговора. Просто нужно четко понимать, что царя свергла в первую очередь армия, во вторую очередь – олигархия. Сговор армейской, военной и олигархической верхушек был основным механизмом свержения царя. Все остальное – бантики, в том числе и женщины, вышедшие…

Г. Саралидзе: Некоторые вообще говорят: во всем виноваты, вы уж простите, бабы, потому как все начиналось с забастовки работниц…

Д. Куликов: С моей точки зрения, эта забастовка вообще не имела никакого принципиального значения. Более того, вопрос о подвозе хлеба можно было решить в течение нескольких суток даже тогда, при той логистике. Это и в воспоминаниях многие говорят. Меня другое волнует: главнокомандующий. Я пока не рассуждаю – сильный царь или слабый и что он лично из себя представлял… Об этом отдельно надо говорить.

Главнокомандующий страны, ведущей войну, – и верхушка армии его во время войны устраняет. Как такое могло быть возможным? Какова глубина сговора между теми, кто наживался на всем этом и зарабатывал большие капиталы? С моей точки зрения – это, конечно, заговор, переворот, и переворот внутриэлитный. Любопытно, что после отречения Николая II красные банты надевали на себя члены царского дома. Князья ходили с красными бантами. Бантики русской революции.

Г. Саралидзе: То есть заговор элит. Армен?

А. Гаспарян: Мне представляется чрезвычайно важным, что мы обсуждаем эту тему. Потому что в год столетия Великой русской революции – а я под этим подразумеваю и Февраль, и Октябрь – надо перестать морочить друг другу голову и вычеркивать какие-то события из истории. У нас всегда одна и та же проблема: нам все время что-то не нравится, соответственно, мы выкидываем это за борт, поэтому каждый раз получается какая-то извращенная конструкция. Вне всякого сомнения, заговор существовал, и готовился он достаточно долго. Но здесь принципиально важно понять для себя следующие моменты. Первое: это не было заговором, условно, еврейских, масонских и прочих лож, как принято было говорить в русском зарубежье. Это не было заговором британской и французской разведок против прекрасной Российской империи, как почему-то стали говорить в 1990-х годах. Это, вне всякого сомнения, заговор политической элиты, которая руководствовалась очень странным представлением: сейчас мы убираем русского монарха, вводим некую промежуточную стадию, а потом, опять же, кого-то из Романовых сажаем на престол и выигрываем таким образом войну. В какой-то момент эта мысль стала довлеть над умами тогдашнего креативного класса, действительно повязанного с русской олигархией.

Самая трагическая часть истории – здесь я с Дмитрием абсолютно согласен – это участие в заговоре армейской верхушки. Но, опять же, оно не было таким, как нам рассказывали в 1990-х и в начале нулевых годов конспирологи всех мастей. У нас даже вышли исследования по поводу того, что главный виновник всего – это генерал Алексеев. Выстроили идеальную теорию: Гучков пишет письмо генералу Алексееву, Алексеев на него не отвечает, но при этом главным, кто виноват в крушении империи, оказывается генерал Алексеев. Это очень упрощенная конструкция. Надо понимать, что армия, несмотря на лозунг «За веру, царя и Отечество», все-таки чрезвычайно тяжело переживала череду поражений 1914 и 1915 годов.