Ревизор: возвращение в СССР 30

Этот Ширшиков рассказал ей, что условия на зонах очень тяжёлые, люди освобождаются с туберкулёзом, потеряв зубы из-за цинги. Иногда человека освобождают по УДО, чтобы он умер дома, такой он весь больной. Но это не всегда, зависит сугубо от начальника колонии. Этот Ширшиков видел недавно в городе своего знакомого Лёньку Водолаза, жаль, пока вышел из автобуса, потерял его из виду. А Лёньке сидеть ещё больше половины срока, и, раз он в городе, значит, выпустили умирать бедолагу. А ещё пару-тройку лет назад был здоровый крепкий мужик! Ширшиков искал его потом, но он пропал куда-то. Они с Эммой решили, что его закрыли в каком-нибудь тубдиспансере, но его там не оказалось. И в больнице его нет. Плохо, что Ширшиков знает только его кличку, а фамилию не знает. Иван Николаев отказался ей помогать, сказал, что это не для прессы вопрос. Я, кстати, полностью с ним согласен. Но Эмма задалась целью найти пропавшего Лёньку Водолаза и спрашивала у меня, как ей лучше это сделать?

Она там совсем, что ли, заигралась в журналистские расследования⁈ Молодая наивная девчонка лезет в стаю озлобленных псов. Кто-то из зэков может и исправился, не отрицаю, но основная часть-то нет… И даже большинство тех, кто случайно попал в нашу систему отбытия наказания, там совсем иначе «перевоспитали», чем советская власть в теории предполагает. Из них профессиональных преступников сделали. Твою ж дивизию!

— Я готова! — встала в коридоре уже одетая жена с чемоданом.

— Отлично, дорогая. Едем.

Мама вышла с нами из квартиры и, обняв и поцеловав на прощанье Галию, пошла к себе наверх. А мы с женой отправились на Казанский вокзал.

— Получится, звони, — попросил я по дороге.

— Постараюсь, — пообещала она.

Приехали с запасом, постояли на платформе в ожидании поезда, успели замёрзнуть к тому времени, когда, наконец, его подали. Билеты Галия взяла в плацкартный вагон, как ей сказали на работе. Пока ждали отправления, рассказал ей, как надо делать в следующий раз: взять билет в купейный, билет из плацкартного вагона попросить у проводницы по прибытии. Билеты же только командировочные забирают, остальным они нафиг не нужны.

Проводил жену и поехал домой. Вернувшись, первым делом заказал разговор со Святославлем. Десятый час, конечно, но, надеюсь, Шанцевы ещё не спят. Наконец, меня соединили.

— Александр Викторович! Вы дома, как хорошо, — обрадовался я. — Александр Викторович, помощь ваша нужна. Эмму Либкинд с её журналистикой куда-то совсем не в ту степь понесло. Решила собрать материал про бывших заключённых, представляете! Я просто в шоке. Письмо сегодня от неё получил…

— Ну, подожди. А с кем она там общается?

— Одного я знаю, Степан грузчик на базе, он нормальный мужик. От него беды не жду. А вот про второго первый раз из письма Эммы сегодня узнал. Некто Ширшиков, у нас на Островского живёт. То ли освободился уже после моего отъезда, то ли я его только в лицо и знаю.

— Ну и что ты переживаешь? Не станет он безобразить там, где живёт.

— Всё равно, Александр Викторович, что-то неспокойно мне. Они с этим Ширшиковым совместные поиски ещё какого-то сидельца начали, по больницам ходят, по диспансерам…

— Зачем? — удивился Шанцев.

— Показалось, видите ли, этому Ширшикову, что видел он знакомого Водолаза в городе…

— Кого?

— Какой-то Лёнька Водолаз. Ширшиков только его кличку знает. Он его искал, а тот пропал. Нет нигде. А если освободился по УДО человек, там же строго всё, дома надо жить, проверяться, отмечаться. А он, Эмма пишет, пропал. Они теперь вдвоём его ищут. И Ивана Николаева попытались привлечь к поискам…

— Правда, неугомонная девчонка. Не туда полезла. А Иван Николаев что говорит?

— Он ей сказал, что это не тема для прессы.

— Ну, так правильно сказал, — поддержал Шанцев. — Тем более девчонка совсем еще…

— Кстати, Александр Викторович, поздравьте Ивана, у него дочь сегодня родилась.

— Да ты что! Вот это новость! Надо его завтра поздравить. Спасибо, что сказал.

— А с Эммой-то что делать? — напомнил я ему о цели своего звонка.

— К Ивану завтра пойду и к ней зайду, — пообещал Шанцев. — Постараюсь внушить ей, что не все темы для девушки одинаково хороши…

— Спасибо, Александр Викторович! — обрадовался я и мы попрощались.

Глава 2

Москва. Квартира Ивлевых.

Наконец мой бедный пёс меня дождался, и мы пошли с ним гулять. День сегодня получился очень нервозный, хотелось немного успокоиться, решил подольше погулять. И пёс набегался, и я мысли в порядок привёл.

Подошёл не спеша к дому, а из припаркованных жигулей мне навстречу вышел Мещеряков…

— Привет, Павел, — сходу протянул он мне руку с озабоченным видом.

— Андрей Юрьевич? — удивился я и всё мое спокойствие куда-то стремительно улетучилось. — Что у нас ещё плохого?

— Не боись, — с досадой на лице хмыкнул он, — пока что больше никто не умер.

— И то хорошо. Хотя, ещё не вечер…

— Да нет. Врачи говорят, у второго пострадавшего хорошая динамика, всё будет нормально.

— Дай-то бог. Что ж первому так не повезло-то?