Реверс

У дамы имелся стимул поддерживать форму. Прокуковав после развода семь лет в одиночестве (одна водевильная связь не в счёт), Молодцова наконец встретила достойного человека. Был он помоложе, работал проректором в политехе, писал докторскую, выпивал в меру. Разумеется, тоже происходил из разведённых, стоящие мужики в холостяках не засиживаются.

Они проживали в гражданском браке, отношения сложились нежно-уважительные. Изменение семейного статуса заметно отразилось на повадках Евгении Марковны. На смену комиссарской непримиримости пришёл разумный компромисс. Она бросила курить, много времени уделяла внешности и даже записалась на фитнес.

Эликсир молодости пока не изобретен, смотрелась Молодцова на возраст, указанный в паспорте, но упаковку имела привлекательную. Даже бородавочка на подбородке, что с юности портила ей настроение, благодаря заботам косметологов уменьшилась в размерах.

Евгения Марковна обладала типажом кустодиевской женщины. Щедрость пышной груди смело подчеркивалась яркой бижутерией. Сейчас это были крупные красные бусы. Плетёный кожаный поясок, обозначавший талию, прятался меж округлостей и налитых складок изобильного тела, одетого в яркое платье цвета ультрамарин. Плавный разбег бёдер поражал воображение любого натурала.

— Как у Вадима Львовича здоровье? — возвращая чашку на блюдце, поинтересовалась Молодцова.

— Идёт на поправку Львович! Назло врагам, на радость нам! Эскулапы разрешили садиться. Тьфу-тьфу-тьфу, после выходных вставать позволят. Вчера я у него был.

— Он в кардиологии лежит?

— Да-а, на пятом этаже. В люксе.

— Хочу его проведать.

— Проведай, Жень, он рад будет. Только не носи ничего. У него там склад целый. Овощи-фрукты! Соки-воды!

— Чего ради загубили хорошего мужика?! — возмущение судьи выглядело искренним.

Разговор естественным образом свернул на центральную тему. Ту, ради которой Сомов попросил аудиенции с глазу на глаз. Молодцова поднялась, величественно продефилировала к рабочему столу.

— Та-к, — на обратном пути вынимала из прозрачного файли-ка бумаги. — Давай по порядку. На, забирай прокурорский отлуп… Действительно, отписка. Ни одного аргумента…

Приняв защиту, расторопный Щеглов молниеносно накатал и лично увёз в прокуратуру области жалобу на постановление о возбуждении уголовного дела. Отказной пришёл за подписью начальника отдела по надзору за следствием, дознанием и ОРД старшего советника юстиции Г.С. Ворониной. Искать справедливости в ведомстве, открывшем сезон охоты на ментов, изначально было наивным. Но адвокат заявил (и Сомов согласился с ним): «Надо обжаловать, чтоб потом не сказали: молчание — знак согласия».

— Что касается твоей сто двадцать пятой[301]…

Новый УПК разрешал оспаривать решения предварительного следствия в суде. Позавчера Сомов позвонил Молодцовой, попросил прочесть жалобу, составленную Щегловым, оценить её перспективу.

— По форме претензий нет. Требования понятны. Но вот доводы нуждаются в уточнении. Запиши, пожалуйста.

— Секунду, вооружусь, — полковник распахнул ежедневник, заложенный авторучкой.

— Я тут почеркала в первом экземпляре, исправила. Но лучше будет, если ты сам запишешь.

— Понимаю, страховка.

— Евгений Николаевич, тебе я доверяю, как себе. Но вот Рудольф Руфович, согласись, большой оригинал. Не хочу, чтоб он видел жалобу с правками судьи. Могут пойти нежелательные разговоры…

— Диктуй, — полковник жирно вывел на листе цифру «один».

— Пиши. «Следствием не представлены данные о совершении преступления конкретно Сомовым Е.Н.» Записал? Вот на что надо делать упор! А не на отсутствие признаков преступления. Это как раз спорный момент…

Молодцова дала ещё ряд рекомендаций. Начмил протоколировал старательно, как школяр. Ставя точку, поинтересовался:

— Кто будет рассматривать жалобу?

— Приму к своему производству. Кому такое доверишь? — Евгения Марковна изорвала черновик в мелкие клочки.

— Спасибо. Не забуду.

В отличие от многих других членов судейского сообщества Молодцова не считала себя небожительницей. Администрирование предполагает тесный контакт со смежными структурами. Мозговики нуждаются в поддержке силовиков.

К примеру, будет конвой работать шаляй-валяй, сорвутся судебные заседания. Это приведёт к нарушению сроков рассмотрения дел. Можно сто ругательных писем написать, и выслушать в ответ сто уважительных причин: нет людей, нет бензина, автозак сломался… А при наличии контакта между руководителями вопросы решаются конструктивно.

Следователи, дознаватели, оперативники, участковые в городе Остроге добросовестно исполняют поручения судей. Знают — пожалуется председатель суда начальнику милиции, тот спросит строго. Его, досконально знающего ментовскую кухню, на хромой козе не объедешь.