Ретранслятор

— Так уж получилось, — вымолвил он, — что ты по своим параметрам удивительно подходил в группу. Всего их было две. По большей части люди никчемные, всеми забытые и одинокие. Такой пропадет, так никто и не хватится. Разве что жилконтора, когда придет время платить за свет.

Вот тебе и на, вот тебе и приплыли. Живешь себе спокойненько, порядков не нарушаешь, являешься налогоплательщиком, гражданином и избирателем, и тут какая-то невиданная доселе сила ставит тебя в ряд со всеми забытыми, одинокими и не нужными никому людьми.

— Я не нужный? — ахнул я, оценив вдруг разверзшуюся под ногами пропасть.

— Критериев отбора доподлинно я не знаю. — Халитов развел руками и вдруг заерзал на стуле. — Ты не болен. Это гарантированно. Имплант в твоей голове, судя по показаниям приборов, и вовсе небольшой. Больше похож на приемник. Мощность минимальная, а вот ретрансляция… ох, не знаю.

— Плюс я не зек и даже не военный.

— Верно, — кивнул Ильдар. — Есть одна немаловажная особенность, которая может зарубить на корню или, наоборот, выставить в первые ряды все твои чаяния, стремления и прочий лирический бред. Псионика, она вроде пения. Кто-то может брать самые низкие или высокие ноты, в то время как другого и слушать противно. Есть способности, или скорее предрасположенность, будешь. Нет, так даже самый мощный имплант в твоей голове ничего хорошего не принесет. Дальше хуже. У каждого человека есть порог выносливости. В нашем случае это резервуар, некий запас положительного или отрицательного воздействия. У кого-то он большой, у кого-то совсем крохотный. Резервуар это не что-то материальное, а способность псионика черпать сигнал самостоятельно в тех дозах, в которых ему позволяет его собственный талант. У кого запас маленький, тот может зачерпнуть совсем немного, и если потратит, то начинаются неприятности. Исчерпав резервуар, псионик приводит свой организм в состояние жесточайшего стресса, обезвоживания, выведения из организма кальция и много чего еще! Тело человека сопротивляется чужеродному воздействию, а парализованная система защиты организма начинает чудить. Именно потому и происходило на испытаниях много несчастных случаев.

— Черт. — Рука Ильдара метнулась к уху, и лицо его в мгновение ока потемнело.

— Что-то случилось? — нахмурился я. Повествование хозяина подземелья только-только вошло в нужное мне русло, и мне совсем не хотелось прерываться.

— Нарушение периметра, — кисло заметил мой собеседник.

— Ну мало ли, — натянуто улыбнулся я. — Может, кошка пробежала.

— И пожгла большинство камер электрическим разрядом. — Халитов встал и, козырнув, удалился, оставив меня в полном недоумении. Ну, вот как так можно. На самом интересном месте.

То, что всему виной военные, я почему-то не сомневался с самого начала. То, что первые подопытные были людьми военными или зеками, пошедшими на операции и исследования ради изменения приговора, тоже можно было догадаться. Осталось только понять, какую роль во всем этом играю я и почему вдруг моя скромная персона стала предметом вожделения сильных мира сего, и головоломка окончательно собрана. На повестке дня остались следующие вопросы. Почему я вдруг оказался в больничке посреди мертвого мегаполиса, зачем на спинке кровати висела подложная медицинская карта и куда вообще делась моя прошлая жизнь. Чужие обои в рюшечках и фотка с незнакомой девицей ответов не дали, а скорее запутали.

Однако вскоре стало не до размышлений. Коридоры убежища заполнились грохотом бегущих ног и отборным матом. Люди засновали по коридору почти хаотично, почти непредсказуемо, а потом заорала серена оповещения, и настала полная паника.

— Дядя, тикаем! — Мишаня появился в палате первый и тут же вывалил на кровать ворох одежды. Маленький воришка и тут зря времени не терял. Успев отмыться и заиметь новый гардероб, мальчишка пребывал в тревожно-приподнятом настроении и оттого говорил невнятно. Мне пришлось переспрашивать дважды, а то и трижды, пока не понял, что он от меня хочет.

— Да что случилось? — Я сбросил на пол одеяло и принялся одеваться в предложенную одежду. Не знаю уж, где затоваривался маленький паршивец, но нашел он вполне годный рабочий комбез, куртку на подкладке и пару ботинок с армированными носами.

— Я тут по комплексу гулял, — усмехнулся мальчишка. — Я же маленький, на меня толком никто внимания не обращает. Ну и забрел на этаж один. Там куча пультов, дядьки сидят в наушниках. Много мониторов, по которым картинка с поверхности показывается.

— Так мы правда под землей? — удивился я. До последнего не верилось, что все эти блага цивилизации, окружавшие меня последние несколько часов, находятся под тоннами земли.