Репликант-13

– Доброе утро, Мириад[15], – отвечаем мы, выходя из лифта.

Голографический ангел уже ждет на постаменте, излучая голубоватое свечение. Такие постаменты расположены по всей башне, и ангел может появиться где угодно, помогая или предлагая совет. Иногда она просто наблюдает. Искусственный интеллект, сердце Вавилонской башни, может посмотреть почти в любую из камер. Послушать почти через любой микрофон. Если честно, для меня она что-то самое близкое к богу. Только боги управляют, а Мириад создана для того, чтобы служить.

– Как вам спалось, госпожа Ана?

– Спасибо, Мириад, хорошо, – отвечаю я.

– А как ты себя чувствуешь, Фэйт?

– Спасибо, Мириад, чудесно, – говорит Фэйт, и ее улыбка согревает, как солнечный свет.

На этажах, где располагается отдел НИОКР, как всегда, оживленно и суетливо, повсюду снуют мужчины и женщины в белых длинных халатах. Жужжат компьютеры, одновременно гудит миллион машин. На этажах под тем, на котором мы сейчас находимся, производят оружие для армии «Гнозиса». А еще логиков, патрулирующих Стеклянную пустыню, и машины, чтобы разгромить конкурентов – другие корпорации-государства. Как-то раз, когда я была еще маленькой, папа показал мне, как работает часовой механизм, и мне кажется, этажи НИОКР «ГнозисЛабс» похожи на него. Все части расположены строго на своем месте и работают в едином ритме.

Мы с Фэйт, держась за руки, идем к лабораториям репликантов. Как только мы входим внутрь, двери с тихим шипением раздвигаются, и выходит он, голубоглазый и сильный, с волевым подбородком и умелыми руками, о которых я иногда мечтаю, но никому об этом не рассказываю. Даже свой сестре Мари.

Иезекииль улыбается, и на его щеке появляется ямочка. Я еле справляюсь с собой, чтобы не пялиться на него.

– Доброе утро, Фэйт, – говорит он. – Доброе утро, госпожа Ана.

– Доброе утро, братик, – отвечает Фэйт.

Отец всех нас называет своими детьми. Репликанты зовут друг друга братьями или сестрами. Но к нам обращаются «госпожа» или «господин», пока мы не прикажем им перестать так делать.

Я даже не знаю, как к этому относиться.

Стоит Иезекиилю посмотреть на меня, как я вспыхиваю. Словно ребенок. Глупая, по уши влюбленная маленькая девчонка. Я почти не знаю мира за стенами башни, почти ни разу не общалась с мальчишками своего возраста. Поэтому не могу понять, что это за чувство – любовь? Страсть?