Replay

– Да, наверное, – стихаю, вспоминая, как больно дался мне тот разговор. – Все это время, ты оставался единственным, кто меня слушал. Незримо был рядом. Поддерживал на этой грани… А где был он? – голос повышается сам собой, срываясь на высокие ноты. – Когда я сходила с ума от излишней "свободы" в очередном заключении периметра комнаты отеля! Посреди чужого города на краю незнакомой страны! Чем был занят в этот момент? Прислав на ресепшн эти гребанные бумаги на подпись… Когда я ждала его появления рядом! Намеревался подобным жестом что-либо мне объяснить? Да ни черта из этого не вышло, Серёж! Я распорядилась не принимать никакой корреспонденции, приходящей на мое имя. Больше её и не было. Сказано – сделано. Там все работает просто и чётко. А после этого ты подставляешь меня, сливая дату и номер рейса. И что в итоге? Вместо всего, что я надеялась услышать при встрече, Антон вновь суёт мне под нос эти проклятые бумаги, не способные расставить и единственной точки над "и"!

– Так поставь её лично. Или сомневаешься в верности решения? – уточняет, словно для вида, иронично вздыхая. Меняя тон так мгновенно, что я с трудом переключаюсь в правильном восприятии, считать слова, звучащие от него чем-то серьезным или же подобием шутки: – Им движет вполне понятное опасение, что после всего случившегося ты попросту его не простишь. Не сможешь переступить через фатальную ошибку, в которой позволил принести тебе эту боль, не сгладив должным образом углы для беспрепятственного ухода от талантливого манипулятора, загадившего мозги. А что в отторжении желаемого движет тобой?

– Просто хочу услышать от него… – мямлю, сжимая пальцы, вокруг горячей кружки.

– То, что я только что тебе обосновал, – произносит посредственно, сверля меня недоверчивым взглядом.

– Что всё было очередной игрой, в которую я оказалась втянута, – брезгливо выплевываю в сторону, чувствуя как заходятся от нервного напряжения руки. – Игрой, которая не стоила ровным счётом ничего, – голос начинает дрожать в противовес тому, кто наблюдает за мной непроницаемо, ставя под сомнения, бурлящие внутри эмоции. – Хочу услышать… – зажмурившись, выпаливая на выдохе: – Что он получил от меня всё, что хотел и теперь ему плевать на меня и мои чувства!

– А они действительно есть? – усмехается укоризненно. – Я же говорил тебе про умение ждать. Время, которое само расставляет всё по местам.

Эти фразы бьют по ушам посредственным тембром, проходящим сквозь меня. Даже не видя этой злорадствующей ухмылки, которая наверняка появилась в заключение на его губах. Подтверждая свою правоту и мою очередную ошибку.

Широко распахиваю веки в желании опрокинуть в его сторону горячую кружку.

– Да вы все сговорились что ли? – ершусь, из последних сил, слыша резонное:

– Крис, не лги себе. Не накручивай лишнего. Сдайся и признай правду.

– Да, я люблю его! – выпаливаю, звеня сталью. – Люблю! Доволен!?

Смягчает улыбку, приподнимая взгляд над моей головой, констатируя более удовлетворённо:

– Ты сам всё слышал.

– Да ты… – теряюсь в словах, широко распахивая глаза. С трудом заставляя себя обернуться, боясь убедиться в том, что его слова не глупая шутка, а самое, что ни на есть, реальное происходящее.

– Тот, кому ты когда-нибудь скажешь спасибо, – доносится тихим ерничеством из-за моей спины, в момент, когда я, кусая губы, врезаюсь взглядом в серьезные глаза Антона.

– Сквозняк, – мямлю невнятно, в виду отсутствия в голове и единой целесообразной мысли.

Уголки его губ плавно ползут вверх, а слух успокаивает едва различимая фраза:

– Да, на улице ветрено.

Прирастаю к месту, наблюдая его приближение. Подходит ближе, присаживаясь на корточки напротив меня. Безотрывно наблюдаю за каждым незначительным жестом, завершающимся тем, что Антон, буквально загребает в свои ладони мои руки, безжизненно лежащие на коленях.

Подносит соединенные вместе кончики пальцев к своим губам, оставляя на них поцелуи, щемящие душу глубокой тоской, отражающейся в его глазах. И я безвольно позволяю проводить с собой эти манипуляции. Не испытывая желания склеивать вновь распавшуюся на части броню, которой привыкла от него закрываться. Задерживаю, больше обыденного, воздух, наполняющий лёгкие. Пропитываясь изнутри ароматом бодрящего кофе, наполнивший кухню, и нотками его запаха, кажущегося вблизи более насыщенным на фоне терпкости напитка.

– Позволишь остаться с тобой? – шепчет, согревая дыханием оледеневшие от излишней нервозности пальцы.

– Куда она денется? – риторически хмыкает за меня Сергей, продолжая, как ни в чем не бывало: – Так, ребятки, я отчаливаю в офис. На моих швейцарских пятый час дня. Буду к полуночи. Уж, пожалуйста, извольте к тому времени замести следы, убрав из зоны видимости свою наспех сброшенную одежду.

И, вроде, логично съязвить в ответ. Да, так не хочется превращать эту глупую ситуацию в нечто более абсурдное…