Replay

Бросаю пульт в сторону туфель, обдавая лакированную поверхность очередным облаком пыли. Опускает вниз взгляд, задерживаясь на секунды. Зажмуриваясь, не произнося и звука, вновь устремляя на меня глаза. Пожимаю плечами. Басы из динамиков бьют по ушам. Акустика превышает все ожидания, отражаясь эхом на пределе возможного. Никогда прежде не испытывал аппарат на полную мощь. Бажен бы решил, что я свихнулся! А эта сидит и не двигается. Дожидается чего-то… Не берусь оборачиваться и уточнять. Возвращаясь к работе. Напевая в мыслях сотрясающий гараж мотивчик. В очередном неспешном движении плавно поворачивая в её сторону небольшое, прикрепленное под капотом, зеркальце. Упираясь взглядом в вырез платья, колышущийся при дыхании в районе груди.

Не узнаю себя: дыхание сбито; руки работают на автомате; диафрагма, точно тонкая перепонка динамика, вибрирует в груди. Комок нервов, бл@дь, который вскоре взорвётся!

Басы, отраженные от стен, расслабляющие в иной ситуации, (машинально увеличивающие темп работы), сейчас, действуют угнетающе, разбрасывая кусками в голове нецелесообразные мысли. Взгляд то и дело скользит по поверхности небольшого зеркала, меняя, с разного угла обзора, картинку, отражающуюся на его поверхности. С трудом купирую нервозность и резкость движений. Место, что раньше являлось для меня олицетворением тишины и спокойствия, с её появлением, растеряло вложенный в себя смысл. Стены давят. Распахнутая, до этого, дверь, окна, точно сорвались с петель, накрепко закрыв зазоры, способствующие прохождению в помещение свежего воздуха. Душно. Невыносимо. Если не сказать мерзко. Ощущать себя здесь, словно приподнятым за загривок и посаженным на огромную сковородку. Шла бы она уже подальше…! Адрес без мата удастся с трудом прописать.

Приковывает к отражению, кратко увлажняя языком неброские губы. Вмиг наливающиеся притягательным блеском. Хмурюсь, застопорившись. Какого чёрта она творит? Что это было? Необдуманный жест или же ответ на моё "подглядывание"? Сука, мать твою! Бесящая единым присутствием рядом! Нашла себе мышку, с которой можно играть!

Матерясь, сквозь зубы, отхожу к стеллажу за необходимыми инструментами, боковым зрением захватывая, как она плавно высвобождает из-под себя ноги, неспешно перекидывая одну за другую. Касается одним мыском пола, а другим ненавязчиво "постукивает" воздух в такт музыке. И сидит. Не двигаясь с места! Сцепив пальцы рук вокруг нижней кромки сиденья. Словно опасается, что я подойду и рывком вышвырну отсюда к чёртовой матери. И правильно! Лучше пусть так, чем пытается играть, практикуя на мне свои пресловутые чары.

Разворачиваюсь, тормозя свои же шаги. Точно, сдерживая педаль изо всех сил при накатном движении с горки. Слегка отодвигается назад, упираясь в спинку сидения. Язвительно улыбается моему ожесточенному взгляду. Подначивая. Провоцируя, сделать что-то способное сбить с неё спесь. Усмирить, показав, кто из нас двоих руководит сложившейся ситуацией.

Наклоняюсь к пульту лежащему у её туфелек. За секунду до моего касания пластика, совершает резкое движение мыском ноги, слегка отшвыривающее его в сторону. Сжимаю челюсти, вбирая его в руки и, выключая звук. Повисшая тишина давит на перепонки сильнее басов, столь недавно взрывающих динамики, закрепленные на углах помещения. Моё дыхание кажется оглушительным, словно рычание взбешенного зверя. Слишком громкое для того, чтобы остаться незамеченным. Задерживаясь на корточках, перед ней, поднимаю взгляд вверх, скользя по стройным ногам, доходя до кромки платья, облегающего сомкнутые вместе бедра.

– Разочарован? – уточняет спокойно, отчего внутри черепной коробки щёлкает лампочка недопонимания, к чему именно задан этот вопрос. Что касается её ног, так картинка вполне… удовлетворительная. Как там говорят: "третий сорт не является браком"? Пожалуй, так. Слишком хрупкая. Слишком маленькая. Того и гляди, сожмешь в руках и сломается… Стоп! Хватит! Этот ассоциативный ряд способен привести к недопустимым фантазиям. С чего бы вдруг? Когда встаёт при первом взгляде на девушку– это понятно. Тут же… разве что, стоит присмотреться внимательнее? Или же отключить всплывающие перед глазами картинки, транслирующие нелицеприятное зрелище, в плане того, что Бажен способен сделать со мной, рискни я подойти к ней ближе. Нет, всё же больше, это чувство брезгливости. Словно секс с замужней женщиной: каким бы фееричным он не был, после долго смываешь с себя ощущение налипшей грязи. Чужая женщина, по определению, должна быть табу. Да только, кому, как не мне знать, что человеческие законы, так же как и формально принятые акты, в большинстве случаев не работают. Но, женщина, давшая клятву одному и преступающая чрез неё, всё ещё находясь в отношениях, не способна вызвать внутри нечто большего, чем желание на полную использовать её в достижении удовольствия.

– Собачку не заинтересовала брошенная подачка? – усмехается, не двигаясь с места.