Реквием (ЛП)

— Подождите, подождите, — говорит директор Форд, обращаясь к ученикам, которые нетерпеливо поднялись на ноги и направились к выходу. — Я сказала «начиная с завтрашнего дня». Сядьте обратно. Сегодня вечером, вместо того чтобы заставлять одного из вас подниматься сюда, я решила, что вместо этого мы посмотрим фильм.

Аплодисменты моих одноклассников становятся все громче. У нас есть доступ к фильмам и шоу, которые привезли с собой на жестких дисках, но без высокоскоростного Интернета для загрузки новых материалов мы все устали от того, что сохранили на наших ноутбуках. Новый фильм — это долгожданная новость.

— Не слишком радуйтесь, — предупреждает директор Форд. — Поскольку вы, ребята, превратили мою жизнь в сущий ад, и мне пришлось тратить так много своего времени, нянчась с вами, я выбираю фильм, и это будет «Дневник памяти».

Парни стонут.

Девушки ликуют.

Я никогда не видела этот фильм, но, когда Лани начинает подпрыгивать на своем сиденье рядом со мной, бормоча что-то о Райане Гослинге и о том, как сексуальна его борода, я понимаю, что это какой-то эпический роман. Она так взволнована, что я не могу удержаться от улыбки.

Форд еще больше удивляет нас, когда двое работников кухни появляются с тележками, доверху наполненными маленькими бумажными пакетиками в красно-белую полоску с попкорном. Лани вскакивает со своего места прежде, чем я успеваю предложить пойти и захватить нам что-нибудь.

— Не волнуйся. Я принесу! — кричит она через плечо, устремляясь по проходу.

В тот момент, когда она встает со своего места, в передней части с потолка разворачивается экран, и Форд уходит со сцены. Люди все еще не вернулись на свои места, ссорясь из-за попкорна, когда начинается фильм.

Последние несколько недель мне было так скучно, что я сразу же втягиваюсь в эту историю. Когда Лани возвращается и садится рядом со мной, я даже не смотрю на нее; беру пакет с попкорном, который она предлагает, и жую его, не сводя глаз с Райана Гослинга.

А потом, сквозь маслянистый запах закуски у меня на коленях, я чувствую что-то еще.

— Полагаю, я вижу очарование, — говорит Тео, наклоняясь, чтобы прошептать мне на ухо.

Пакет с попкорном слетает с моих колен и падает на пол.

В зале темно, так что я почти ничего не вижу — только потертый воротник его футболки с длинными рукавами и черные чернила, растекающиеся по коже над ним. Только глубину его глаз, ставших почти черными в темноте. Только выпуклость его бицепса, когда Тео опирается на подлокотник моего кресла, в опасной близости от того, чтобы задеть меня. От него пахнет так, словно парень только что побывал под дождем, свежестью и ароматом сосны.

— Неожиданно, — одаривает меня дерзкой ухмылкой Тео. — Ты больше похожа на девушку Тома Харди.

Я отклоняюсь от него, пока мой позвоночник не упирается в другой подлокотник.

— Где, черт возьми, Ноэлани?

Пальцы Тео снова обмотаны пластырем. Должно быть, парень играл на виолончели до того, как спустился сюда. Он методично отрывает его от пальцев, роняя кусочки на пол. Закончив, снова смотрит фильм, отправляя в рот несколько кусочков попкорна. Свет, отбрасываемый экраном, превращает его глаза в отражающие зеркала. Я смотрю, как он ест — мышцы его челюсти и горла работают, когда парень жует и глотает, — болезненно очарованная этим зрелищем. И невольно вздрагиваю, когда Тео засовывает кончик большого пальца в рот и посасывает его дочиста.

— Кажется, я что-то слышал о том, что она будет сидеть сзади с Мэл? — говорит Тео в конце концов.

— Какого хрена? Ты сказал ей не возвращаться и не сидеть со мной?

На него не действует мой тон. Пожав плечами, парень отправляет в рот еще один кусочек попкорна. На этот раз сосет указательный палец.

— Я не делал ничего подобного.

— Тогда убирайся с ее места, чтобы она могла вернуться!

— Ноэлани сама по себе. Если хотела пойти посидеть с Мэл, кто я такой, чтобы ее останавливать? И сомневаюсь, что мой уход заставит ее вернуться.

— Тео!

— Тсс! — Голова директора Форда высовывается из первого ряда. — Клянусь, если вы, ребята, продолжите ерзать, я выключу эту штуку, и вы все будете сидеть здесь в тишине, пока я буду смотреть фильм в наушниках на своем ноутбуке. Вы этого хотите?

В зале тихо, как в могиле.

Я свирепо смотрю на Тео, который запихивает в рот еще один кусочек попкорна, пожимая плечами в стиле: «ну и что ты собираешься делать?». Я могла бы закричать. Но не хочу быть тем человеком, который отключает фильм для всех, поэтому молчу. Я также не могу встать и пошевелиться. Я застряла здесь, сидя рядом с ним, с бушующим гневом в груди. Тео думает, что такой чертовски умный. Чего он надеется достичь, садясь рядом со мной?