Реквием (ЛП)

Фильм ползет вперед, но сейчас я этого не замечаю. Мое внимание сосредоточено на жаре, исходящем от тела Тео. Я прижимаю локти к бокам, избегая подлокотников, но это мало что меняет. Тео выше большинства парней, и его огромная фигура с трудом помещается в кресле. Время от времени его рука касается моей. Затем парень раздвигает ноги, и его колено упирается в мое. Две точки, где соприкасаются наши тела, горят, как ничто другое. У себя в голове я кричу.

«И все-таки, он действительно хорошо пахнет», — отмечает голос Рейчел. — «Держу пари, было бы потрясающе, если бы он обнимал тебя одной рукой. Представь, как безопасно чувствовалось бы, если бы ты положила голову ему на грудь и слушала биение его сердца…»

О чем, черт возьми, она говорит? Не могу представить ничего, что было бы менее безопасным. Пытаюсь выбросить из головы мысль об этом — оказаться в объятиях Тео, прижаться к нему, — но эта мысль как несмываемое пятно на моей душе. Теперь, когда подумала об этом, я не могу стереть это в небытие. Это задерживается, проникая в мои мысли, пока не становится единственным, о чем я могу думать.

На экране Ной и Элли начинают влюбляться, но все, о чем я могу думать — это близость Тео Мерчанта и то, как легко было бы протянуть руку и взять его за руку.

«Вперед. Вполне можно. Никогда не узнаешь, если не попробуешь. Тебе это может понравиться», — озорно подбадривает Рейчел.

Почему, во имя всего святого, она уговаривает меня взять его за руку? Рейчел, с которой я разговариваю в своей голове, ненастоящая. Она плод моего воображения. Я не хочу, чтобы она делала мне такие комментарии, так почему, черт возьми, она не уйдет?

«Заткнись, черт возьми».

Время тянется мучительно медленно, пока идет фильм. В конце концов, я так привыкаю к тому, что колено Тео упирается в мою ногу, что подпрыгиваю каждый раз, когда парень ерзает на своем сиденье, напоминая, что он прикасается ко мне.

Примерно через час Тео выбрасывает свой пакет с попкорном, кладет его на сиденье с другой стороны от себя… и небрежно кладет руку мне на бедро. Вид серебристых переплетающихся шрамов, которые покрывают тыльную сторону его ладони, наполняет меня извращенным желанием протянуть руку и прикоснуться к ним, чтобы почувствовать, как они ощущаются.

— Какого хрена? — У меня отваливается челюсть.

Парень качает головой, прижимая другую руку к уху, делая вид, что не слышит меня. Ладно. Если он хочет быть мудаком, то будет справедливо, если я тоже буду вести себя также.

Я хватаю его за руку, отрываю ее от своей ноги, хватаю за мизинец и тяну его назад.

— Ох, ай-й-й… — он прерывает сдавленный звук боли так быстро, как только может, но недостаточно быстро.

— Хорошо. Это оно. Последнее предупреждение! — огрызается Форд. — Еще один писк, и конец!

Тео пытается высвободить свой палец из моей хватки, но, черт возьми, нет… Я не отпускаю. Ему понадобятся плоскогубцы, чтобы ослабить мою хватку.

— Соррелл, — шепчет Тео отрывисто. — Отпусти. Соррелл.

Нет, я так не думаю. Я оттягиваю его палец еще немного назад, наслаждаясь звуком его боли, когда парень издает мучительный, но тихий стон.

Поворачиваясь на своем сиденье, Тео хватает меня сзади за шею, притягивая ближе, так что я чувствую, как его губы двигаются у моего уха, когда он говорит.

— Хочешь знать о Генри или нет?

Жестокий, расчетливый трюк. Он не упоминал имя Генри с тех пор, как сказал мне спросить о нем Рут в мой первый день здесь. Мое собственное упрямство помешало мне запросить дополнительную информацию. Сначала я решила поверить, что Рут рассказала бы мне о нем, если бы он был каким-то образом важен или даже реален, если уж на то пошло, но теперь я не так уверена. Прошло слишком много недель без контакта с Рут или «Фалькон-хаус», и я уже не знаю, что мне думать. Так что да. Думаю, я действительно хочу знать, что Тео может сказать об этом таинственном человеке.

Я отпускаю его палец.

Холодная твердость вспыхивает в его глазах. Парень встряхивает рукой, раздувая ноздри, затем наклоняется ближе, чтобы снова прошептать мне на ухо.

— Ты чертовски упряма, знаешь это?

Мне приходится наклониться к нему также близко, чтобы прошептать ему на ухо. И да помогут мне Небеса, если от его запаха у меня не кружится голова. Я стараюсь не дышать.

— Просто скажи мне.

Левая сторона лица Тео вспыхивает белым, отбрасывая правую в тень, когда сцена на экране проектора переходит из ночи в день. Долгую секунду парень просто смотрит на меня, хмурясь… а потом поднимает мизинец.

— Сначала поцелуй его.

Я борюсь с приступом смеха, который подступает к моему горлу.

— Сколько тебе, пять? Я не буду целовать твой палец, тупица.

— Нет? — выгибает темную бровь Тео, глядя на меня. — Значит, ты не хочешь знать о Генри?