Реквием

Лера поняла, что Зотов загнал ее в угол. Он назвал ее умным человеком с хорошими мозгами, и сейчас заявить, что никогда подобные мысли ей в голову не приходили и никакие сомнения ее не грызли, значило бы расписаться в собственной глупости. Но сомнений действительно не было! Не было их, ни на одну даже самую коротенькую секундочку не закрадывались подобные соображения в ее хорошенькую головку. Однако же дядя Слава считает, что они обязательно должны быть, и говорит так убедительно… И хотя Лера была твердо уверена, что он не прав, придется с ним согласиться, иначе он тут же выставит ее полной дурой перед Игорем. Но согласиться с одним означает пойти дальше и соглашаться с другим. С тем, что она должна поговорить с дедом. А говорить с ненавистным дедом ей совсем не хочется. Да она даже и не представляет себе, как могла бы это сделать, как переступить ту черту, которую она провела между ним и собой.

– Да, правда, Киска, поговори к дедком-то, – наконец подал голос Игорь по собственной инициативе. – Спроси его насчет кассет. Поговоришь?

– Она поговорит, – уверенно сказал Зотов. – Наша Лера не такая дура, как ты, козел, и понимает, что этого не избежать. И не нужно этого избегать, это нужно было сделать давным-давно. Отношения между людьми, даже самые сложные и запутанные, следует выяснять сразу, а не затягивать и не откладывать на долгие годы. Правда, Лерочка?

– Хорошо, – тихо сказала она, – я поговорю.

– Обещаешь? – обрадованно встрепенулся Вильданов. – Точно поговоришь? Когда? Давай прямо сегодня, как домой вернешься. Глядишь, мы завтра уже все и узнаем. А, Киска?

– Закройся, – ледяным тоном оборвал его Вячеслав Олегович, окинув испепеляющим взглядом. – Быстрый ты за чужой счет. Думаешь, это так просто – управлять своими чувствами? Надо собраться с мыслями, найти в себе моральные силы. Надо дождаться подходящего момента для такого непростого разговора. Но ведь ты справишься, Лерочка, правда? Ты справишься, я уверен. Ты необыкновенно стойкий и сильный человек, я таких, как ты, не встречал даже среди взрослых, битых жизнью мужчин. Тебе предстоит сделать самый трудный в психологическом плане шаг, но я твердо уверен, что ты его сделаешь.

– Сделаю, – пообещала Лера таким тихим голосом, что сама себя не услышала.

Когда за ней закрылась дверь квартиры, Зотов быстрым шагом подошел к Игорю и сильным толчком опрокинул его на диван.

– Вот что, ублюдок недоделанный, – произнес он с яростью в голосе. – С завтрашнего дня ты пылинки с нее сдувать будешь, понял? И прекрати водить сюда своих вонючих шлюх и полупьяных дружков. Пока ситуация не рассосется, Лера должна быть единственным человеком, которого я буду видеть рядом с тобой. Будь нежным, ласковым, обещай ей золотые горы вплоть до женитьбы, но добейся, чтобы она ради тебя землю рыла. Потому что искать шантажиста и нанимать убийцу – это полный бред, который не стоит даже обсуждения. Единственный путь – это ее дед, а поговорить с дедом может только она. Только ей этот старый хрыч скажет правду, а всех остальных он просто пошлет куда подальше и скажет, что ничего не знает ни про какие кассеты.

– А вдруг он ей тоже не скажет? – робко спросил Игорь, неловко поворачиваясь на диване и пытаясь принять более подходящую позу.

– Ей – скажет, – твердо сказал Зотов. – Ему с ней жить, и ему небезразлично, как она к нему относится. Если у него есть хоть малейшая возможность оправдаться перед единственной внучкой, он ее обязательно использует. Она даст ему понять, что готова принять страшную правду про своих родителей и готова простить деда, и он ей все расскажет.

– А вдруг он и в самом деле ничего не знает ни про какие кассеты? Что тогда делать?

– Вот когда выяснится, что не знает, тогда и думать будем. Но я уверен, что он знает. Не просто так он застрелил сына и невестку. Была какая-то причина, и причина серьезная.

– Откуда ты знаешь?

– Умею считать до двух. Я был близким другом Гены и Светы Немчиновых, часто встречался с ними. Однако про кассеты никогда ничего не слышал. Значит, у них была от меня тайна. Ладно, допустим. Допустим теперь, что старик убил их не из-за кассет, а из-за какого-то семейного конфликта. Но конфликты, из-за которых один человек поднимает руку на другого, и не просто на другого, а на родного сына, так вот, такие конфликты не возникают вдруг, из ничего, за две минуты. Не бывает такого, Игорек, ты уж мне поверь. Значит, конфликт был давний, затяжной. Но и об этом я никогда ничего не слышал ни от Генки, ни от его жены. Получается, у близкого друга было целых два секрета, которые он тщательно хранил даже от меня. В это как-то слабо верится. Одна тайна еще проходит, две – уже маловероятно, учитывая тесноту наших отношений. Значит, тайна была все-таки одна, одна-единственная. Были какие-то кассеты, и именно из-за них старый Немчинов совершил убийство. Впрочем, для тебя это слишком сложно, у тебя мозгов не хватит понять такие рассуждения. Лучше ложись спать.

– Почему ты меня всегда унижаешь? – жалобно заныл Игорь. – Вечно ты меня обзываешь по-всякому…