Ректор моего сердца

– Я… я не сделала ничего особенного. Просто я сильная водная, – тихо сказала я. Попробовала взять себя в руки, тем более что вообще-то он заслужил мою благодарность. – Таросси Герат, благодарю вас за все. За то, что помогли с проверкой. И за понимание…

В этот момент лицо Герата и стол, за которым он сидел, поехали в сторону. «Что происходит?» – пронеслось в голове, но мысль уплыла, потому что в ушах зашумело. Шум накрыл меня полностью, к горлу подкатила тошнота, ноги перестали держать.

Последнее, что я видела: как ректор вскочил с места и кинулся ко мне, его перекошенное лицо.

Я сползла вниз, и все исчезло.

Глава 19

Пришла в себя, словно выплыла из глубины. Я лежала на чем-то мягком, а на лбу у меня покоилась горячая рука.

Открыла глаза и тут же уткнулась взглядом в серьезное лицо ректора. Он сидел на краю дивана, куда уложил меня. Когда очнулась полностью, убрал руку. Явно лечил магией. Я ощущала во всем теле необычное тепло, это было комфортно и спокойно. И само присутствие ректора рядом было приятным. Какое-то удивительное ощущение: надежность и уют, как у костра темной ночью.

А ментальный барьер рухнул. Так и бывает обычно. Как бы Герат ни исследовал мой разум, пока я была в отключке.

– Лежите еще, – коротко бросил Герат. – И не вздумайте волноваться, – пробежался взглядом по моему лицу, словно прикоснулся. – Я переоценил вас. Установка барьера и стресс не прошли бесследно, – голос Герата был строгим, но без злости. – Видите, тарра Илона, что бывает, если совершать магические действия, на которые у вас едва хватает ресурсов?

А, он ведь думает, что я потратила на барьер свою обычную силу. Такие действия, плохо поддающиеся не ментальным магам, очень энергозатратны. Дай бог, чтобы он думал так и дальше.

А вот мне причины обморока были совсем не ясны. До этого я теряла сознание один раз – в пять лет, после отчаянного бега по лесу. С тех пор никакие нагрузки и испытания не приводили к потере сознания.

– Спасибо, таросси ректор, – сказала я. Попробовала сесть.

– Лежите, я сказал! – коричнево-бордовые глаза гневно сверкнули. Я инстинктивно вжалась в диван.

– И не дергайтесь! Ничего страшного не происходит! – так же гневно добавил он.

«И как мне не волноваться, когда вы на меня орете», – подумала я.

– Я сам скажу, когда можно будет встать. Я восстановил ваш энергетический баланс. Впитывайте, – улыбнулся краем губ. Встал, налил стакан сока и принес мне.

– Привстаньте и выпейте, полностью не садитесь, – скомандовал, словно я была солдатом на плацу. Просунул мне руку под плечи и помог приподняться.

«Издеваетесь, что ли? Пить в таком положении жутко неудобно». Но я взяла стакан из его рук и, к собственному удивлению, жадно осушила.

– Еще? – поднял одну бровь Герат.

– Нет, благодарю. Простите, я не хотела доставлять вам хлопоты. Когда мне можно пойти?

– Когда я скажу, – усмехнулся Герат. Встал с дивана и сел за стол, поставив перед собой шар. – Я поработаю, а вы полежите.

И уставился в него пристальным взглядом.

Чувствовала я себя уже прекрасно, поэтому совершенно не понимала, чем мне заняться. Разве что смотреть на профиль ректора. Видимо, он действительно стирал с шара лишнюю информацию.

Зрелище, кстати, весьма живописное. Профиль у него мужественный, как будто высеченный из камня. Такой надежный, серьезный, но при этом горячий мужчина.

Его лицо стало напряженным. На лбу проступили капельки пота. Как бы ему самому не стало дурно, подумала я. Тогда уже мне придется приводить его в порядок. Подлечить самого ректора – не каждой претендентке доводится совершить подобное! Лестно.

Но Герату не подурнело. Он отключил шар, вытер лоб и почти весело обернулся ко мне:

– А вы случаем не беременны, тарра Гварди?

Вопрос застал меня врасплох.

– Э… Ну вы же знаете, что нет! Вы лечили меня, наверняка заметили бы внутренним взором!

– Да, заметил бы, – согласился он. – Но женское тело порой преподносит сюрпризы даже своей хозяйке.

– А что, я была бы отчислена с отбора?

– Вероятно, – пожал плечами Герат. – Если вы не замужем и не выходите замуж, то правила не запрещают беременной участие в отборе. Это остается на усмотрение ректора. Но вы не смогли бы проходить серьезные испытания, поэтому пришлось бы вас отчислить.

Он подошел, взял мое запястье, чтобы проверить состояние. По телу опять побежали горячие искорки.

– Можете идти, – бросил он, отпустив руку. А я наконец села, потом встала. – И послушайте меня, тарра Илона, если вы еще хоть раз доведете себя до такого состояния, я не только отчислю вас с отбора, но и отправлю в принудительный отпуск. Идите. Опять воруете мое время, – во взгляде мелькнули лукавые искры. – Я начинаю думать, что вы делаете все возможное, чтобы провести со мной больше времени. Даже лестно от девушки, которая совсем недавно ненавидела меня всей душой.

– Благодарю, – ответила я, хоть внутри зародилось возмущение.

Я не нарочно тяну время, чтобы побыть с ним! Скорее это он делает что-то подобное!

На этот раз я благополучно добралась до двери в зал и вышла в коридор.