Ректор моего сердца

– К нашей проверке что угодно имеет отношение, – опять усмешка. На мгновение Герат показался мне настоящим дознавателем, а шар между нами – орудием пытки. – Итак, – он снова откинулся в кресле, – тарра Илона, я устал. Вы устали. Поэтому, – улыбка краем губ, – у меня нет никакого желания глубоко лезть в ваш разум. Я буду задавать вам вопросы. И от ваших ответов зависит, насколько глубоко я в него погружусь.

– Хорошо, таросси ректор, – сдерживая дрожь, ответила я и добавила: – Вы хотите, чтобы я участвовала в отборе. В ваших интересах, чтобы я прошла проверку.

– С этим не поспоришь, – усмехнулся Герат. – Сейчас я активирую шар. Он не только поможет мне видеть ваши скрытые мотивы, но и будет вести запись разговора на случай, если потребуется проверить результат. Имейте это в виду.

Я внутренне сжалась. А без этого никак? Обещал же помочь!

Герат поставил шар ближе к себе и поводил над ним рукой. В центре родилось перламутровое сияние.

– Итак, тарра Гварди, вначале стандартные вопросы. Вы приглашены на отбор на должность Великой. Для чего вы хотите занять эту должность?

«О господи! – подумалось мне. – И что я должна ответить? Ведь ответить всю правду я не могу».

– Вы знаете, таросси ректор, до последнего времени я, напротив, не желала участвовать в отборе. Но теперь мое мнение изменилось. Я хочу помочь развитию академии, оказавшись на самой высокой из должностей, доступных женщине.

Не знаю, что увидел ректор в шаре или что ощутил сам, но шар мигнул.

– Шар показывает, что ответ неполный. Какие еще мотивы движут вами?

Я крепко сжала подлокотники кресла.

– Хочу повысить свой статус. Для выпускницы приюта это важно. У меня больше амбиций, чем кажется.

Шар никак не среагировал, а Герат неожиданно поощрительно мне улыбнулся.

– Не сомневаюсь, тарра Гварди, – сказал он. – Спасибо за честность. Следующий вопрос. Испытывали ли вы когда-нибудь желание нанести урон академии или лично мне?

«А умнее ничего не мог придумать?» – подумала я. Шар мигнул.

– Озвучьте то, что вы сейчас подумали! – бросил Герат.

– Я подумала, что это глупый вопрос. Любая ответит «нет», даже если рискует не пройти проверку за ложь. Но раздражение и гнев на академию, ее главу и преподавателей во время обучения может возникать у любого адепта.

– Вы правы. И тем не менее ответьте.

– Разумеется, у меня бывали минуты раздражения. Но я никогда не желала зла академии осознанно и всерьез. Академия – мой дом.

Шар «молчал», я говорила чистую правду.

– А лично мне? – усмехнулся Герат.

– Вы знаете, что я не испытывала к вам симпатии, – честно сказала я. – И не раз желала вам провалиться куда-нибудь, чтобы мне не пришлось идти на этот отбор! Но осознанно и всерьез я не желала вам смерти, болезни или других неприятностей.

Шар молчал. А Герат провел над ним рукой, отключая, и расхохотался:

– Не для протокола: и чем же я вам так не угодил?

– Не для протокола, таросси ректор, не так давно я уже отвечала на этот вопрос. Вы жестко вели себя со мной. Делали мне больно, внушали страх. Прежде у меня не было причин вам доверять.

– Это все? Других личных мотивов ненавидеть меня у вас нет?

– Нет. Напротив, я решила отнестись к вам более доброжелательно. В определенный момент вы проявили себя с другой стороны и вызвали уважение.

– Неплохо, тарра Гварди, – глаза Герата блеснули.

И снова активировал шар.

– Обратимся к вашему прошлому. Итак, вы выпускница приюта для бедных сирот?

– Совершенно верно.

– Кем были ваши родители? Это известно? – спросил он. А мне подумалось, что он задает вопросы так, чтобы «под протокол» пошли достойные ответы, соответствующие истине.

– При приеме в приют было указано, что я дочь неизвестных погибших родителей.

Шар оставался спокоен. Но Герат опять быстро провел над ним рукой, отключая, и заговорщицки наклонился в мою сторону.

– Но мы-то с вами, тарра Гварди, знаем, что ваши родители были ворами. Что вы помните о своем детстве? Расскажите. Какими они были, как вы воровали, в конце концов.

– Зачем вам это? – выпалила я, облегченно вздохнув про себя. Пока не похоже, что Герат заподозрил о моем происхождении нечто большее, чем то, что я ему уже рассказала.

– Мне интересно, – пожал плечами ректор. – Никогда не разговаривал с магичкой, которая в прошлом была воровкой.

Ладно, подумала я. Не самое страшное. Хоть и стыдно вспоминать все это.

– Хорошо, – сказала я. – Но тогда вы тоже ответите мне на вопрос.

– Не в вашем положении ставить дополнительные условия.

– Но если вы не пойдете мне навстречу, то вряд ли можете рассчитывать на откровенный рассказ о моем воровском прошлом. Я могу ограничиться формальными фразами.

Герат опять рассмеялся.

– Хорошо. Но я оставляю за собой право ответить на ваш вопрос любым возможным способом.

– Не в моем положении дополнительно качать права, таросси ректор. Мои родители… Они были добрыми людьми, хоть и преступали закон…