Реинкарнатор

— Я так считаю. Если сильным мира сего чего-то надо, дай им, и пусть отвяжутся. Бесполезное это дело — против ветра плевать.

— Это вы мне советуете? — удивился Даосов. — Знаете ведь, что это противозаконно. Вспомните, запрещено в политику вмешиваться! Папы римские полезли в политику, и что из этого получилось? Ничего хорошего. Так то — папы! А мы сошки мелкие, с нами и разговаривать не станут. Скольких молнией в последнее время поразили? Я читал, на одного мужика так озлобились, семь или восемь раз в него лупили, да попасть не могли, промахивались все. А когда помер, с досады все надгробие молниями исковыряли. Подкрадутся в тучках и давай лупить!

— Бывает… — с легким зевком согласился лама. — Боги, они, дружок, не снайперы, могут и промахнуться.

— Анекдот на эту тему есть, — мрачно сообщил Даосов. — Мужик один с попом пошел в лес на охоту. Вылетает рябчик из-за деревьев. Мужик в него ш-шарах из двух стволов и промазал, конечно. Стоит, матерится в бога, душу и мать. Поп ему говорит: «Не богохульствуй, сын мой. Бог тебя покарает!» Мужик ему возбужденно: «Да иди ты со своим Богом! Надо же, с трех метров промазал, в бога-душу-мать!» Тут с небес молния — ш-шарах! От попа одни тапочки остались. А голос сверху зычно: «Промазал, твою мать!»

Лама хихикнул, осторожно принимая от хозяина чашку ароматного горячего чая.

— У твоего анекдота — во-о-от такая бородища! — показал он. — Этот анекдот, Борис Романович, у Парни еще изложен. Правду говорят, что новое — хорошо забытое старое!

— Я с ума сойду, — сказал Борис Романович. — Меня наш мэр своими идеями задолбал. То он душам справки фиктивные выписать хочет и строем их на избирательный участок пустить, то предлагает их агитаторами сделать, чтобы они народ уговаривали за него голосовать, то подселенки им хочет оформить, то, наоборот, ответственными душесъемщи-ками в чужие тела назначить. У него, как в свое время у Михаила Сергеевича Горбачева, столько замечательных идей, трудно даже понять, почему он с ума не сходит. А если его действительно губернатором назначат? Хана Царицынской области!

— Вот и не надо его до власти допускать! — авторитетно сказал лама. — Но помогать надо!

— То есть как? — Борис Романович ошеломленно по" смотрел на ламу. Волосы его бородки сами собой распрямляться стали. — А действующий губернатор? Я же вам пересказывал его просьбу! И ведь чем мотивирует? Не корысти, говорит, ради, а токмо волею пославшей меня партии! Ты понимаешь, говорит он мне, народ в нищете живет, а мы единственная партия, которая выступает в защиту интересов трудового народа. А сам так смотрит, что бумажник от него спрятать хочется. Про этого Жухрая такое рассказывают! Лама со стуком поставил пустую чашку на стол.

— Знаешь, Борис Романович, я у вас в городе два дня всего, а устал, как за месяц, — сказал он. — Ты послушай, какой я тебе расклад дам. Если Жухрай выборы проиграет, то его обязательно в Москву вытянут. А из Москвы он тебе не опасен. Если мэр в губернаторы пройдет, то мы нужную рокировочку проведем, и большевики опять у власти окажутся. И тогда Жухрай тебя поддержит во всех начинаниях. Ты думаешь, я приезжал есаулов да сотников с кришнаитами мирить? Плевать я хотел на эти религиозные конфликты! Как подерутся, так и помирятся. У меня здесь личные интересы имеются, дорогой мой Борис Романович. У меня доля на мебельной фабрике, доля в алюминиевом бизнесе, ну и кое-что еще, помельче, но терять все равно жалко. С коммунистами местными я уже общий язык нашел, мы друг другу мешать не будем. А если Брюсов пройдет? Это ж опять передел собственности начнется. А кому это нужно? Дорогой ты мой, нам всем стабильность уже необходима, хватит мутной воды, мы свою рыбку в ней отловили, пора уже очистные сооружения ставить, понял? А если так, то такой вот вариант и надо избирать — Брюсову помогать, за него и так многие проголосуют, а на предложение Жухрая тоже без раздумий соглашаться надо. Доходит?

Даосов тупо смотрел на ламу. Лама добродушно посмеивался, беззаботно болтая ножками. Маленькое личико ламы было довольным и немножечко самоуверенным. Глазки с хитрым прищуром разглядывали пытающегося осмыслить новую буддистскую стратегию.

? Ты не думай, — посоветовал лама. — Ты исполняй! В прихожей зазвонил телефон. Даосов вышел в коридор, сел на козетку и поднял трубку. Лучше бы он ее не поднимал!

Звонила Анна Леонидовна. Голос ее был безумен и страшен.

— Негодяй! — вместо приветствия сказала она. — Подлец! Знаете, что вы натворили? Не знаете? Ах не знаете! Подлая вы душа! Я вам поверила, приняла как родного… Эх вы! Но не думайте, это вам не сойдет с рук!

— Да вы успокойтесь, Анна Леонидовна, — сказал Даосов встревоженно, добавив в голос малую нотку участливости. — Успокойтесь и расскажите мне все по порядку. Что случилось?