Redrum 2017

Парубок засучил ногами, вжимаясь в стенку колодца. Ноги отчаянно скользят по глине, льется пот по груди, та ходит ходуном от бешенства неведомой силы, выгибающей тело в дугу. Петро хватается за горло, хрипит.

Свиное рыло искривляется в жуткое подобие улыбки, когда хлопец уже не дышит. Его русые волосы стали белее снега, голова упала на плечо, язык вывалился, в уголке перекошенного рта показалась слюна…

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

А вода в колодце так и не появилась. Может, ушла она вся, чтоб накрыть днепровские пороги — туда, где плотина. Может, еще что.

Солончаки кинулись на степь, высасывая жизнь до последней капли. Суховеи засыпали пылью колодец, обрушились все до единой мазанки, и упокойная тишина, как саваном, покрыла Беленькое. Ничего и никого не стало в округе. Но порой, в душную июльскую ночь, выглянет из-за туч рогатый месяц, будто высматривая случайного путника в умирающей степи.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ Александр Подольский К кошачьей матери ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

От автора: «Рассказ появился на свет исключительно из-за образа героини. В какой-то момент мне просто захотелось написать что-нибудь не слишком серьёзное со старушкой-кошатницей в главной роли. Я сел за клавиатуру, начал набрасывать обстановку, а тут и сюжет в голове созрел».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

У пенсионерки Аглаи Петровны всегда было много кошек. Они скрашивали её одиночество, наполняли жизнь приятными заботами, а заодно и оберегали от злых духов. Когда имеешь дело с потусторонним, помощь не повредит.

Колдовством Аглая Петровна промышляла не часто: силы уже не те, да и времена изменились. Теперь ведьмы консультировали клиентов в Интернете и наводили порчу по фотографиям из соцсетей, а у неё не то что электронного кошелька — даже компьютера не было.

Хорошо, хоть сплетни и соседские рекомендации выручали.

Когда местная ребятня, дрожа от страха и протягивая мятые сторублёвки, попросила спасти издыхающую собаку Жульку, Аглая Петровна не смогла отказать. Она ни разу не пробовала возвращать с того света — не тянула назад тех, кто уже подошёл к черте, да и не верила, что ей это по силам. Но слёзы в глазах детишек сделали своё дело.

Древнюю книгу заклинаний, написанную одним безумным арабом, Аглая Петровна старалась лишний раз не трогать. Больно уродливым было издание, а от переплёта и вовсе пованивало мертвечиной. Однако задача была не из лёгких, поэтому ответ пришлось искать именно там.

Аглая Петровна всю ночь провела над ветхими страницами и чугунками со зловонным варевом. Она принесла собаку в дом и торговалась за её жизнь с иным миром, буквально физически ощущая присутствие чего-то неведомого. Встревоженные кошки кружили рядом, мигал свет. Непогода стучалась в окно.

Но всё получилось. Наутро Жулька, которую вообще-то сбил грузовик, как ни в чём не бывало, бегала у подъезда и виляла хвостом.

Рядом прыгала от счастья детвора, звенел смех. Измученная Аглая Петровна выдохнула и улыбнулась. Она справилась. Все были довольны.

Все, кроме кошек.

— Кыс-кыс-кыс! — звала Аглая Петровна с кухни, высыпая сухой корм прямо на пол.

Раньше её в тот же миг окружило бы пушистое облако, взмыли бы вверх хвосты всевозможных расцветок, а чавканье смешалось бы с довольным мурчанием. Но теперь кошки не приходили.

Отовсюду Аглая Петровна чувствовала насторожённые взгляды. В квартире повисло напряжение, даже кошачья шёрстка казалась наэлектризованной. На обоях стали появляться царапины в виде странных символов, усиливался запах мочи. С появлением луны кошки заводили свои песни, и чудилось, что кто-то отвечает на их зов прямо сквозь стены, сквозь пространство.

Несмотря на запертые окна и двери, с каждым днём кошек в доме становилось больше. Половину Аглая Петровна уже не узнавала. Ночью у её постели кружили хвостатые тени и загорались нездешним цветом глаза. Ворочаясь на влажных от пота простынях, Аглая Петровна не могла отличить явь от кошмара. Раз за разом скользили по её коже маленькие зубки, копались в волосах коготки, а сотканное из множества пастей чудовище заполняло комнату до самого потолка.

Следующим вечером кошки разбили все лампы и обрушили люстры, поэтому пришлось зажигать свечи. Аглая Петровна больше не сомневалась: её удумали извести.

— Да что ж я вам сделала, родненькие? — причитала она. — Ну, собачку вылечила, так то ж для детишек ведь!

Но в кошек будто вселилось что-то. Решение могла подсказать та самая книга. Аглая Петровна хранила её на антресолях в коридоре, потому что рядом со зловещим томиком жутко болела голова. Словно книга сама не хотела, чтобы её читали.

Но иногда это было необходимо.