Redrum 2017

— Хорошо, — кивнул Щербин. — Давайте его перенесём.

Они с Рудером взяли шведа с двух сторон и приподняли.

— Господи, ну и тяжёлый! — прокряхтел атлет. — Не думал, что он столько весит.

— Да уж! — пропыхтел Щербин. Действительно, впечатление было такое, будто Свен прибавил килограмм пятнадцать. — Понесли?

— Я готов.

— Похоже, он уже окоченел, — заметил Рудер.

Щербин понял, что атлет имел в виду: поднятый труп сохранил то положение, в котором был обнаружен. Будто в руках у них была гипсовая статуя, а не человеческое тело.

— Это невозможно, — удивлённо сказала Луговская. — Ничего не понимаю…

— Ладно, на базе разберёмся, — Щербин кивнул Рудеру. — Идём к грави-тан ту.

Они сделали пару шагов, но тут тело шведа неожиданно сложилось пополам и выскользнуло из их рук, ударившись о камни. Раздался негромкий хруст — будто лопнуло толстое стекло.

— Чёрт! — воскликнул Рудер.

— Осторожно! — не удержалась Луговская.

— Ему уже всё равно, — пробормотал Щербин. — Давай ещё раз. Держи крепче.

Они с Рудером попытались поднять Свена, но у них ничего не вышло: тело шведа утратило твёрдость.

— Как будто камней в скафандр напихали! — проговорил Рудер, предпринимая очередную бесплодную попытку приподнять шведа.

— Да уж, — согласился Щербин.

— Что будем делать?

— Хватай подмышки. Так не выскользнет. Потащим волоком.

— Нельзя же так! — запротестовала Луговская.

— Предлагаешь бросить его здесь? — спросил Щербин.

Врач насупилась, но возражать перестала.

Труп Свена положили в грузовой отсек, и Рудер включил режим радиоактивной защиты.

— Отправляемся? — спросила Луговская, занимая своё место.

— Подождите, — попросил Щербин. — Хочу кое-что прихватить с собой.

— Что?

— Образец.

— Сейчас не время, — запротестовала врач, но микробиолог не слушал.

Пока они тащили шведа, он обратил внимание, что поверхность камней поблёскивает в солнечных лучах, будто посыпанная серебряной пылью. Однако ни один образец горной породы, исследованный до сих пор, не содержал ничего, что могло бы отражать свет. Он должен был прихватить на базу хотя бы пару камней.

Прихватив бокс для образцов, Щербин вышел наружу и подобрал несколько небольших булыжников. Все они слегка поблёскивали. Микробиолог повертел их в руках, любуясь тем, как на шершавых боках вспыхивают алые искры.

— Можно побыстрее?! — раздался в шлемофоне раздражённый голос Луговской.

Щербин сложил камни в бокс, защёлкнул замки и вернулся в гравитант. Врач встретила его недовольным взглядом.

Рудер закрыл люк и активировал очистку салона. Прошли положенные две минуты, и сигнал возвестил о том, что можно снять шлемы.

— Уф! — проговорил Рудер, освобождаясь от своего. — Давайте взлетать. Надо узнать, что случилось со Свеном.

Щербин занял место пилота.

— Всё-всё, — сказал он. — Пристегнитесь.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— О Боже! — воскликнула Лиговская, когда вместо тела Свена из скафандра в прямом смысле высыпались осколки.

Весь труп превратился в битое стекло! Только голова частично сохранилась, хотя затылок был выщерблен и покрыт расходящимися трещинами.

— Что это?! — дрогнувшим голосом спросил Руслан.

Ему никто не ответил. Все стояли вокруг стола для вивисекции и смотрели на груду осколков разного размера.

— Он остекленел, — проговорила Луговская неуверенно.

— А может, это лёд? — предположил Щербин.

— Сейчас узнаем, — беря себя в руки, ответила врач.

— Тебе помочь? — спросил микробиолог.

— Да. Придвиньте сканер поближе.

Щербин с Русланом подтащили большой аппарат и установили его рядом со столом. Луговская настроила его на комплексный анализ.

— Сейчас мы узнаем об этом… — она запнулась, подбирая слова, но сдалась. — В общем, скоро всё выясним.

Щербину показалось, что в голосе Луговской не было уверенности. Неудивительно: с подобным феноменом никто ещё не сталкивался. Ни одна из групп, побывавших на Нереиде раньше, не описывала ничего подобного. Похоже, им, наконец, удалось открыть что-то новое. Щербин ощутил лёгкое возбуждение.

Аппарат тихо загудел и двинулся вдоль того, что осталось от тела Свена, сканируя его всеми доступными науке способами.

— Ну, что? — не выдержал Щербин, видя, как хмурится, глядя в монитор, Луговская.

— Ничего не понимаю, — ответила врач. — Тело остекленело. Совершенно. Все жидкости превратились в однородную твёрдую массу. Но структура этого стекла… Неизвестна. Сканер не в состоянии её определить.

— Новое вещество? — спросил Рудер.

Луговская подняла взгляд от экрана.

— Для нашей науки — да.

— Чёрт! — выдохнул Руслан. — Это же открытие!

— Безусловно, — согласился Щербин, стараясь говорить сдержанно, хотя его самого распирало от радости. — Но мы должны изучить это вещество, а как это сделать, если нашего технического оснащения не хватает?

— Можно провести дополнительные тесты, — предложил Рудер. — Сканер не всесилен, в конце концов.

Щербин кивнул.

— Хорошо, так и сделаем.

— Давайте помнить, что эта штука убила Свена, — произнесла вслух Луговская то, о чём уже подумали остальные.