Редкий дар (ЛП)

— Если выпадет случай, он сообщит о вашем стремлении к примирению герцогу, хотя сверх того ничего не обещал. — Я взяла бокал и, улыбаясь, отпила еще немного. — Но мне кажется, что воспоминания о полученном удовольствии его подстегнут. Я довольно четко обозначила круг ваших интересов, милорд, хотя со своей стороны совершенно не против его золота.

— И не против его общества?

Я пожала плечами:

— Роже Клавеля легко удовлетворить. Бывали у меня свидания и похуже, за которые я совсем ничего не получала. А за счет одного сегодняшнего подарка мой туар увеличится на пол-ладони.

— Что ж, ты вправе сдержать данное слово, если Клавель действительно сюда вернется, но, думаю, только один раз. Разве что король щедро вознаградит его за службу, наделив титулом, достойным круга твоих постоянных гостей. Знаешь, мне бы хотелось, чтобы все твои поклонники были столь же безобидны, — с сожалением добавил Делоне, переводя взгляд на Алкуина.

— Любой мужчина может стать опасным, если загнать его в угол, — пробормотал Алкуин. — Как и любая женщина. Этот урок я хорошо усвоил, пусть и с опозданием. Милорд, что собираетесь делать сейчас?

— Сейчас? — удивленно переспросил Делоне. — Сейчас я ничего не собираюсь делать, только ждать. Ждать ответа короля на прошение л’Анвера и… кое-чего еще. А там посмотрим.

Глава 27

Несколько дней спустя последовало официальное объявление о предстоящей свадьбе Валери л’Анвер и Синаддана-Шамабарсина, наследника халифата Хеббель-им-Аккада. Король решил благословить этот союз и удовлетворить прошение об отставке герцога л’Анвера. Но если Дом Анверов рассчитывал сохранить за собой монополию на сношения с Хеббель-им-Аккадом, эти надежды не оправдались. На посту посла герцога сменил некий граф Ришар де Куилль, не относившийся к сторонникам Анверов.

Возможно, я недооценивала эти события, но слишком уж далеко они происходили — в стране, казавшейся большинству ангелийцев чуть ли не сказочной, — и мне так и не удалось понять, почему новости из-за тридевять земель представляли важность для Делоне. Когда стало известно о скором возвращении герцога л’Анвера, я надеялась, что наставник раскроет этот секрет, но он хранил молчание.

Чего бы Делоне ни ждал, он запретил мне не только сговариваться о свиданиях до приезда герцога, но даже выходить в Сени Ночи и общаться с Гиацинтом. А мое предложение обратиться к Гиацинту за подходящим охранником было осмеяно. Приговоренная к заключению, я, чтобы хоть чем-то заняться, вернулась к учебе. Учитель акробатики наверняка был бы рад узнать, что я не забыла его науку. Вдобавок к гимнастике я усердно терзала арфу, лютню и цитру, но из-за довлевшей безысходности эти занятия мне довольно быстро наскучили.

В те дни выздоровление Алкуина пошло быстрее и обстановка в доме заметно улучшилась, за что я не уставала благодарить провидение. Не думаю, чтобы учитель и ученик окончательно примирились, поскольку смерть Ги, о которой мы старались не упоминать, так и оставалась неизлечимой язвой, но ужасная напряженность ослабла. Когда Алкуин достаточно окреп для дальних поездок, Делоне свозил его в святилище Наамах, куда я иногда наведывалась в компании с Сесиль Лаво-Перрин.

Не знаю, что там произошло между Алкуином и жрецами. Он не рассказал, а я не спрашивала. Но он провел в святилище целых три дня и вернулся таким безмятежным, что я сразу догадалась — все вольные и невольные грехи против Наамах ему отпущены. Часть тяготившей его вины спала с плеч, и избавление от душевных мук было видно в каждом слове и жесте Алкуина. А целебные воды источников пошли на пользу его телу. Хотя Делоне держал выздоравливающего, как и меня, на коротком поводке, не позволяя выходить в город без сопровождения, с одобрения иешуитского врача он подарил ученику породистого серого скакуна. Я так радовалась исцелению Алкуина, что даже не позавидовала. Да и по традиции завершившего туар посвященного принято одаривать, о чем Делоне, досконально изучивший правила Двора Ночи, конечно же, знал не хуже меня.

Да, фактически туар Алкуина еще не был закончен: последний визит к туарье откладывался, так как заживающая рана пока не позволяла лежать на животе достаточно долго. Но необходимая сумма дожидалась в сундуке, и, бесспорно, повинность можно было считать отбытой. Я упомянула об этом в разговоре с мастером Тильхардом, когда явилась к нему, чтобы достойно потратить деньги Роже Клавеля. По крайней мере посетить туарье Делоне разрешил, хотя и приказал Ховелю и еще одному лакею меня сопровождать. Слуги, доставив меня на место, засели в винной лавке за игрой в кости, и я позавидовала их свободе. К тому времени я уже так извелась от скуки, что с радостью согласилась бы выдраить ночной горшок маркизы Бельфур в надежде на последующее сладостное наказание.