Редкая птица

Психиатры, мать их!.. А чего я, собственно, завелся? Ладно, подставили мне девочку в казино, она приласкала меня на пляже, потом «отобрали» и тем спровоцировали агрессивность по отношению к амбалу, устроившему мне с утре-ца проверку на вшивость? Вот уж дудки! При таком поведении морду я бы ему набил безо всякого секса накануне.

И не я его застрелил, беспомощного, пулей в затылок.

Так что, Скворцов-Степанов, мои комплексы рядом с вашими…

Один японец несколько веков назад наблюдал, как сломалась ветка яблони под шапкой снега. А ивовые ветви, упруго прогнувшись, сбросили снег и остались невредимы.

Этот мастер создал джиу-джитсу, позднее ставшую дзюдо. И сформулировал принцип: «Поддайся, чтобы победить!»

Стремление к самоубийству? Теоретически, может, и любопытно, но… «Победи и останься живым!»

— Итак, теперь можно вернуться к вопросу, почему вы до сих пор живы и сидите здесь. — Мужчина неспешно потягивает коньяк из пузатого бокала.

— А вы? Почему вас до сих пор машина не переехала — в столице машин уйма!

Или почему инфаркт не хватил — работа ведь напряженная… Значит, такова ваша фортуна. Пока.

— Фортуна здесь ни при чем. А что до моей работы — она успешна и результативна. В ней нет проколов. В отличие от вас я профессионал. И ничего не упускаю.

— Ну, если так… — Наливаю бокал до краев, взвешиваю в руке пустую бутылку и… кидаю мужчине. Тот ловит ее правой рукой. Ловко.

Может, в иерархии ты и крутой мэн, а по жизни — скверный мужичонка. Это без балды.

— Доход от сдачи посуды присваиваете или в кассу организации?

Глава 25

Если он и растерялся, то только на миг. Снова пригубил коньяк, растянул губы в улыбке.

— Ну что ж… Вы очень наблюдательны.

— А у вас, господин хороший, тоже комплексы… Не знаю, как по Фрейду, а по мне — живодерские. Посмотреть жертве в глаза, прежде чем уничтожить… Наша встреча в скверике могла и не закончиться так гладко…

— Нет. Это тоже профессионализм. Предпочитаю сам видеть объект…

— Не доверяете, выходит, психоаналитикам?..

— Личное впечатление дороже. Человек может обмануть во всем, кроме привычного: жесты, походка, поворот головы… Кстати, на чем я прокололся? Надо мной прекрасные гримеры поработали: парик, усы, цвет глаз, одежда… Под щеками — специальные прокладки, меняющие и овал лица, и дикцию…

— Человек может обмануть во всем, кроме привычного: жесты, походка, поворот головы, — повторяю я за Смирновым, только менторским тоном. Звучит издевательски. Чего и добиваюсь: если ему и не нравится что-то, эмоции муж-чинка контролирует. Или мнит себя аристократом духа, или имеет лишнего туза в рукаве.

А может, и то, и другое.

— А все-таки?

— Руки.

— Руки? По-моему, они были достаточно грязными.

— Не то. Руки пьяницы-попрошайки другие. Аллергенные пятна от употребления дешевых вин и суррогатов, кожа, вены… Порезы от бутылочных пробок…

— М-да… Но согласитесь, было бы чересчур: ради мимолетной встречи пить «Шипр» и закусывать колбасной шкуркой.

— Не в этом дело. Руки скверного мужичка работают по-другому: не так берут бутылку, не так — сигарету…

— А все-таки вы меня на месте не раскололи. Главное — результат.

— Голова была другим занята…

— Нашими заботами…

Так, достаточно. Цену я себе набил, пора и по существу почирикать.

— Хорошо. Убедили. Итак, вы хотите предложить мне сотрудничество… В качестве мормышки? Живца?

— Вы обижены?

— Еще бы. С моими-то комплексами. К тому же любопытно знать, на кого я буду работать.

— Во-первых, это вопрос непрофессионала.

— А я он и есть.

— Во-вторых, я говорил не о работе, а о сотрудничестве. О работе можно поговорить позднее.

— Хорошо. Зачем я вам нужен?

— Когда-то вам были переданы сведения, в которых мы очень заинтересованы.

— Чего-чего, а информации у меня — полная бестолковка. Помню, что коня Александра Македонского звали Буцефал, а лидера американской компартии — Гэс Холл. Что именно вас интересует?

— Три года назад вы встретились с девушкой. Ее имя — Лена.

— Красивое имя. А главное, редкое. Немудрено и запомнить. Если я начну вспоминать всех Лен, встреченных мною, на это уйдет остаток жизни.

— Прекратите паясничать. Вполне возможно, этой жизни вам осталось не так много.

— На все — воля Божья.

— В данном случае — моя. Эту девушку вы не забыли, а я вам напомню: вы провели с ней три дня в особнячке на Территории. Вас запомнили.

— Это не значит, что запомнил я. Персона-то вам досталась легкомысленная, или аналитики не доложили? С чего вы решили, что именно та встреча возымела для меня какое-то значение?..

— А это даже не важно, что решил я. Важно, что вспомните вы. Или — мы потеряем к вашей персоне, как вы выразились, всякий интерес. Для вас это — конец.

Крышка.

— Положим, я ее помню. Что именно вас интересует?

Цвет глаз? Цвет волос? Цвет трусов?

— Мы предполагаем, что девушка передала вам информацию. Очень важную информацию.

— Пусть мне и каюк, но могу поклясться: никакой информации Лека мне не передавала. На чем вам присягнуть — Библия, Коран, Талмуд? Могу на Уголовном кодексе и на собрании сочинений вождя. Того, что вам ближе.