Ребята из УГРО

Двое из работников уголовного розыска — Степан Простатин и Федор Дыбов — оказались старше Дорохова. Было им, наверное, под сорок. Иван Зиновьев и Николай Акимов — почти ровесники Саши, ну самое много, на год постарше. Они поступили в милицию, несколько месяцев назад демобилизовавшись из армии. Возраст пятого, проводника служебно-розыскной собаки Варфоломеева, Саша не сумел определить. Рыжий, круглолицый, низенького роста, ему можно было дать и двадцать пять лет и на десять лет больше.

Знакомство было коротким. Сидоркин представил Дорохова и объявил, что уголовный розыск работает плохо.

— Заворовали город, а они топчутся на месте. Принимайте дела, Дорохов, и в первую очередь обратите внимание на нераскрытые кражи.

Размещался уголовный розыск в трех комнатах: та, что побольше — проходная, из нее две двери вели в маленькие комнатенки. Одна из них предназначалась для начальника.

Саша присматривался к своим новым сослуживцам и невольно уловил усмешку в глазах старших. Оба они говорили преувеличенно почтительно, но в их тоне явно сквозила ирония.

«Ладно, — подумал Дорохов, — поживем — увидим».

В первый же день его определили на квартиру к пожилой женщине. В большом, крестом рубленном доме она жила одна. Гликерия Дормидонтовна согласилась за десятку в месяц уступить Саше боковушку. В доме было чисто, тепло, в зале стояли два фикуса, а на подоконниках в глиняных горшках цвела герань. Пестрые половики домотканой выделки прикрывали крашеный, желтый, «под яичко», пол. В просторной кухне на столе шипел самовар. Хозяйка в длинной, до пола, широченной юбке, в кофте в мелкий горошек с какими-то крылышками на плечах, подвязанная платком с кикой спереди, выглядела приятно. Она зорко оглядела постояльца, пригласила чаевничать.

Едва взглянув на головной убор хозяйки, Саша понял, что она настоящая чалдонка, да еще из староверов. Когда Саша выпил пузатую чашку чая, Гликерия Дормидонтовна попросила:

— Ты уж, Дмитрич, не обессудь, но табачного дыма в дому не терплю. Так что ты табак смолить на двор выходи.

— Не курю я, Дормидонтовна.

— Почто так? Теперь все, не то што молодь, а старики и те засмолили.

— Не привык. От меня одно беспокойство: поздно домой приходить буду.

— Гулять почнешь?

— Нет, мать, работать.

— Ну, коли так, тогда не беда. Я тебе все секреты свои дверные разъясню. Столоваться где будешь? — поинтересовалась хозяйка.

— Осмотрюсь, потом видно будет.

— Обсмотрись, обсмотрись. Самовар-то у меня свой, не казенный, и хлебец найдется, и картошки полное подполье.

Саше понравился дом, было удобно, что он почти рядом с работой. В первый вечер он вернулся рано, рассчитывая выспаться, так как, выехав из Читы, почти не спал. Ночью с трудом проснулся. Возле постели стояла хозяйка и трясла его за плечо.

— Вставай. Пришли за тобой.

— Кто? — не мог опомниться Саша.

Наконец, сообразив, где он находится, вскочил, быстро оделся, сунул ноги в валенки, прямо на нижнее белье накинул дошку, вытащил из-под подушки наган, вышел на крыльцо. У ворот стоял милиционер.

— Товарищ начальник! Сидоркин послал за вами. Происшествие.

Дорохов быстро плеснул в лицо ковшик ледяной воды, оделся и, окончательно проснувшись, подошел к комнате хозяйки.

— Дормидонтовна! Вот вам первое из-за меня беспокойство. Запирайте дверь. Теперь уж до света не вернусь.

УРОК КРИМИНАЛИСТИКИ

В проходной комнате, кроме участкового инспектора, дежурившего по отделу, находился Степан Простатин, проводник служебно-розыскной собаки Варфоломеев и какой-то неизвестный Саше пожилой мужчина. Участковый сразу доложил:

— Кража на окраине слободы. Из стайки трех овец взяли. — И, кивнув в сторону сидевшего на скамье, объяснил: — У него, у Чуркина, значит. Он воров с ружья стрелял. Да, видать, промазал. Повалились в кошеву и умчались.

Надо было действовать. Еще днем Саша видел в комнате у Простатина новую сумку с криминалистическим набором и поинтересовался, укомплектована ли она. Тот, пожав плечами, ответил, что сумки только что прислали из области, две еще находятся на складе. Такой сумкой в Иркутске пользовался эксперт научно-технического отделения, а Саша помогал ему.

— Мне ехать? — усомнился проводник.

— Ехать. Обязательно. Где собака?

— Рядом с конюшней, в вольере. — И Варфоломеев нехотя привел в дежурку крупную восточноевропейскую овчарку.

Так же нехотя, как проводник за собакой, Простатин сходил за сумкой, и все, усевшись в большие розвальни, тронулись.