Ребята из УГРО

— Не кипятись, Саша. В уголовном розыске тебе придется работать долго, а может, всю жизнь. И переводить тебя с места на место будут не раз и посылать туда, где труднее. Мне, ты думаешь, легко? Привык я к тебе. Но дело наше такое. А с самостоятельной работой, верю, справишься. Только думать, Саша, надо, главное — думать.

В ЗАБАЙКАЛЬЕ

В поезде Саша долго стоял в тамбуре. Давно уплыл перрон. Растаяли лица провожающих, распрощался Саша с хорошими людьми… «А что ждет меня там, в Чите? — думал он. — Какие будут товарищи, как встретят? Наверное, ждут опытного, вроде Фомина или Картинского, а тут на тебе, мальчишка, вчерашний практикант…» Незаметно он вынул из кармана и еще раз осмотрел новенький наган, что вручил ему перед отъездом Фомин. Сам по себе револьвер отличный, а тут еще на рукоятке пластинка серебряная с надписью:

«От друзей из Иркутского уголовного розыска А. Д. Дорохову».

Совсем как на отцовском маузере. Дядя Костя Шульгин, к которому Саша забежал проститься, подарил ему учебник криминалистики профессора Якимова.

Саша прошел в свое купе, достал из чемодана новенькую, в отличном кожаном переплете книгу и еще раз прочел дарственную надпись:

«Саше Дорохову! Желаю тебе увидеть, когда криминалистика со всеми ее техническими возможностями станет основным средством борьбы с преступностью. Я, к сожалению, смогу об этом только услышать. Желаю тебе успеха и здоровья. К. Шульгин».

«Фантазер этот дядя Костя, — подумал Саша, — говорил, что с помощью криминалистики будут не только раскрывать, но и предупреждать преступления. Настоящий фантазер».

Пришли на ум слова Фомина: «Хочешь, чтобы тебя уважали, уважай людей сам».

Да, много чему научил его дядя Миша. Вчера Фомин долго просидел у Саши, ушел уже поздно. Саша было заикнулся ему о своей благодарности. А тот серьезно ответил, что пусть он воспитает трех хороших работников уголовного розыска и выведет их на самостоятельную дорогу. А большей благодарности ему и не надо.

Перед самым отъездом Саша сходил на кладбище, посидел у могилы Жени Чекулаева. Жаль, что со Степаном Колесовым не удалось попрощаться. Заходил в общежитие, сказали — уехал на Байкал.

«УТОМЛЕННОЕ СОЛНЦЕ»

…Управление милиции Читинской области находилось неподалеку от вокзала. Саша оставил свои пожитки в камере хранения, зашел в парикмахерскую, постригся, побрился, почистил сапоги у привокзального чистильщика.

Прежде всего он решил зайти в уголовный розыск и передать письмо от Попова заместителю начальника Анатолию Никодимовичу Торскому. Попов, вручая ему это письмо, говорил:

— Знаю я Толю Торского, вместе с ним не один десяток всяких прохвостов поймали. Настоящий сыщик, умница, смелый, выдержанный.

Пока Торский читал письмо, Саша успел его рассмотреть. Худощавый, высокий, коротко стриженные черные волосы аккуратно разделены на пробор. Смуглое, гладкое лицо, умные, выразительные глаза.

— Ну как там Иркутск? — потирая руки, обнажая в широкой улыбке белоснежные, точно полированные зубы, поинтересовался Торский. — А Фомин еще жуликов ловить не разучился?

Саша рассказал последние новости.

— Ну, теперь пошли. Я тебя в кадры провожу, и заодно решим, куда тебя определить. Есть тут у нас должность у Николая Савельевича Арзубова в отделении по борьбе с кражами. Он чем-то на твоего Фомина похож.

Через полчаса Сашина судьба решилась. Его зачислили уполномоченным в отделение, которым командовал Арзубов. Николай Савельевич, по-волжски окая, стал с пристрастием выяснять, что знает, что может Саша, работал ли самостоятельно. Оказывается, о Фомине был наслышан не только от сослуживцев, но и от преступников, которые хвастались тем, что «в Иркутске их ловил сам Фомин». Саша узнал, что Арзубов в Чите недавно, его перевели сюда так же, как и Дорохова, только из Центральной России. После затянувшейся беседы Арзубов вручил Дорохову тоненькую папку с делом о краже вещей и объяснил: