Ребята из УГРО

— Что золото! — вздохнул Олег. — Молибден сейчас куда нужнее. Молибден — это крепкая сталь, и не какая-нибудь, а броневая. Его-то мы и ищем. Вот послушайте, мужики, что сейчас в тайге делается. Несколько партий ведут разведку для будущей трассы. От Байкала к Амуру пройдет новая железная дорога. Вторая, и по самым заповедным местам, на четыреста — пятьсот километров севернее нашей магистрали. Вы не представляете, сколько там, в земле, всякого добра. А как изменятся те края? Возникнут новые рудники, построят заводы, вырастут города, расцветет самая глухая тайга. А ты, Михаил, говоришь, золото. Да там его знаешь сколько? — Олег достал из полевой сумки сложенную вчетверо кальку и показал обоим жирный, черный пунктир, протянувшийся от Байкала к Амуру через реки, болота и горные перевалы. Саша прочел название, четко выписанное вверху кальки: «БАМтранспроект».

— Вот в зоне будущей Байкало-Амурской железной дороги мы, геологи, все и рыскаем. Чего, брат, там только нет: железо, уголь, нефть, розовый мрамор!.. А вам бы только золото!

— Когда же это будет?

— Думаю, Миша, через несколько лет закипит работа. Проведут изыскания по всей трассе, утвердят и начнут строить.

ЗАЧИСЛИТЬ НА ДОЛЖНОСТЬ

В это утро Фомин неожиданно отправил Сашу домой переодеваться.

— Извини, брат, вчера не успел предупредить, да, честно говоря, сам точно не знал. Надень белую рубашку, галстук, костюм, да не вздумай свои модные утиные сапоги натягивать. Нужно выглядеть достойно. Иди и быстро назад.

Как только Саша вернулся, Фомин объявил, что его вызывает начальник управления милиции области.

В просторной приемной Дорохов увидел Боровика, и не в своей обычной гимнастерке, а в новом строгом костюме. Тут же, как обычно, в сторонке сидел тоже принаряженный Андрей Нефедов.

Из кабинета начальника управления выглянул Чертов.

— Собрались? Тогда заходите.

Дорохов был у высокого начальства впервые, и кабинет ему понравился. Огромный, светлый, вдоль стен стулья в белых чехлах, на полу ковер. Прямо против двери массивный письменный стол, а над ним на высокой белой стене портрет Дзержинского.

В одном из кресел сидел секретарь Иркутского горкома комсомола, рядом расположился Чертов. Дорохову и прежде приходилось видеть начальника управления, но издали и мельком. Саша знал, что начальник — герой гражданской войны, что во всей области только он один носит четыре ромба. Саше бросилось в глаза, что лицо у начальника все в морщинах и полнота у него какая-то нездоровая. Для чего же их всех собрали? Для отчета, что ли? А может быть, узнать, как они, комсомольцы, справляются с работой?

— Начнем? — Чертов взял со стола бумагу и стал читать: — «Приказ по управлению милиции УНКВД Иркутской области. По личному составу. Первое: практикантов Боровика Анатолия Егоровича, Дорохова Александра Дмитриевича и Нефедова Андрея Васильевича за проявленное усердие при обучении уголовно-розыскному делу, добросовестность, инициативу и смелость зачислить на должность уполномоченных уголовного розыска. Второе: уполномоченного уголовного розыска А. Д. Дорохова за задержание во внеслужебное время четырех опасных преступников при попытке сбыть награбленное с похищенными вещами и ценностями на крупную сумму наградить карманными металлическими часами с надписью: «А. Д. Дорохову за успешную борьбу с преступностью».

Начальник управления вышел на середину кабинета с красной квадратной коробочкой в руках.

Робея, Саша подошел, не зная, что ему говорить и что делать.

Начальник управления передал ему коробку, поздравил.

Дорохов промямлил что-то невнятное в ответ и вернулся на свое место. Не вытерпев, открыл коробку: поблескивая золотистым циферблатом, в ней лежали большие плоские часы Кировского завода. Первые часы в его жизни.

Уполномоченным Анатолию Егоровичу Боровику, Андрею Васильевичу Нефедову тоже объявили благодарность и наградили их ценными подарками…

В конце октября тысяча девятьсот тридцать девятого года Дорохова вызвал начальник отдела кадров. Он справился о здоровье, поинтересовался, как служит отец, и внезапно объявил:

— Решили мы тебя, Александр Дмитриевич, отправить в Читинскую область.

— Как это отправить? — не понял Саша.

— Так. Перевести туда на работу.

— Это почему же? Чем я провинился?

— Ничем ты не провинился, Дорохов, и никто тебя ни в чем не упрекает. Из Главного управления милиции, из Москвы, пришел приказ направить в Читинский уголовный розыск трех опытных работников. О-пыт-ных, — по слогам повторил начальник кадров. — Одного мы берем из аппарата, а двоих из районов. Посоветовались и решили на самостоятельную работу послать тебя. Боровика и Нефедова пока рановато, а ты, по мнению Чертова, справишься.

Саша, расстроенный, обиженный, пришел к Фомину.

— За что, дядя Миша? Я же работал добросовестно, честно, а меня в Читу.