Реактор

– Что со мной что-то не так, я стала замечать полтора месяца назад. Сначала просто накатывала усталость. Утром еле вставала с кровати. Думала, что переутомилась. Потом закровили десны, стали выпадать волосы, шататься зубы. Не надо быть физиком-ядерщиком, чтобы понять, что со мной происходит.

– Почему не призналась сразу? – прошептал Дима. – Мало ли куда он тебя возил. Может, к реактору. Где ты ухитрилась такую дозу схватить?

– Страшно было. Очень страшно. Но ты не думай. Как все это началось, я сразу про твою Лену вспомнила. Сама попросилась подальше от всех, к навозу. Я знаю, что поступила безответственно. Но я всегда в защите ходила. Никто ничего не видел. Ничего не знал.

– Ты уверена? – хмуро спросил Зорин.

– Нет, – прошептала Светлана и снова заплакала. Дима мрачно смотрел на умирающую девушку. А в том, что она умирает, не оставалось никаких сомнений.

– Прощай, Света, – сказал Дима, опуская пленку на место. Та не ответила, продолжая молча плакать.

Снаружи послышался шум мотора. Зорин подбежал к окну. Во двор перед приемным покоем заезжали черные джипы. Он отпрянул от окна. Кто и зачем сюда пожаловал, не было никаких сомнений. Хлопнула железная дверь, и с первого этажа послышались голоса:

– Мы за зараженной.

– Да-да. На третьем этаже. Идите за мной.

Дмитрий заметался по палате. По лестнице он уже спуститься не успеет. Шаги и голоса приближались. Зорин схватил висящее над раковиной полотенце и, как смог, протер пол перед койкой. Он посмотрел на Свету. Она глядела на него полными слез и отчаяния глазами, прекрасно понимая, что ее ждет. И смерть, похоже, была не худшим вариантом. Затем она опустила веки и кивнула – иди, мол. Дима выбежал в коридор. Голоса слышались уже со второго этажа. Ему оставалось только спрятаться в одной из палат. Он заскочил в палату напротив и плотно прикрыл дверь. Затем смачно выругался. Все двери на этаже были распахнуты! Неужели единственная закрытая дверь не привлечет к себе внимания?! Дима открыл ее, как остальные, и остался стоять посреди пустой палаты, как пугало в чистом поле.

– Где она? – раздалось совсем рядом.

– Вон там. Восьмая палата.

Зорин огляделся, выискивая место, где бы спрятаться. Ряд сетчатых кроватей без матрасов не оставлял ни единого шанса. Между кроватями стояли маленькие белые тумбочки. И все! Дима забился в угол за распахнутой дверью. Детский сад какой-то! Он сидел на полу, обхватив ноги руками, практически на виду, и только тонкая пластиковая дверь отделяла его от Темных. Если кто-то из них заглянет в палату, то заметит Дмитрия без труда. И тогда ему точно конец. Слишком часто в последнее время он избегал, казалось бы, неминуемой смерти. Когда-нибудь этой сказочной удаче должен был прийти конец.

Шаги остановились в метре от него. Зорин вжался в стену. Стало нечем дышать. Ему было непонятно, как стоящие в коридоре не слышат бешеный стук его сердца и сдавленное, шумное дыхание.

– Вот она.

Некоторое время стояла тишина. Потом раздался короткий приказ:

– Грузите ее.

– Куда вы ее забираете? – спросил кто-то.

– Не твое дело.

Послышался шелест колесиков больничной кровати по линолеуму.

– Чего стоите? – раздраженно произнес Темный. – Помогайте давайте.

Диме показалось или это был все тот же Майор?

Тут нервы у Светланы не выдержали.

– Нет! – хрипло закричала она. – Не хочу! Не отдавайте меня им! Умоляю! Не хочу-у-у!

Дмитрий зажал уши ладонями. Лязгнули створки больничного лифта, и крики оборвались. Зорин закрыл лицо руками, с силой вдавливая ногти в кожу. Беззвучные рыдания сотрясали его тело. Смерть играла с ним слишком долго.

На улице взревели моторы. Надо было уходить. Дима вытер лицо и снова надел противогаз. Когда он спустился вниз, по приемному покою уже метался встревоженный Петрович.

– Ты где был? – накинулся он на Дмитрия.

– В сортире. Живот чего-то прихватило.

– Вали давай отсюда! Живот у него прихватило!

– Ага, ага, уже ухожу, – пробормотал сержант.

В дверях Петрович снова окликнул его.

– А? – переспросил Дима, не расслышав.

– Доктора-то нашел, я спрашиваю?

– А, не, не нашел.

Глава 8. Похищение