Реактор

– А хрен его знает, – обернулся лейтенант на бегу. – Спрашивают, кто где вчера был. С доказательствами. Сомнительных в камеры сажают. Бред какой-то.

Лейтенант скрылся.

– Ну, вот мы и попали, – прошептал Егор.

– Ничего не попали, – возразил Дима, хотя у него самого по телу поползли противные мурашки. – Главное, помни, о чем мы с тобой говорили. А наши и так ничего не знают.

– А может, те двое…

– Типун тебе на язык. Иди, собирай остальных.

Когда отделение было собрано, Зорин всех построил и пересчитал. Слава богу, все находились здесь. Витя недобро косился на командира. Дима подошел к нему:

– Вить, ты не обижайся. Вчера просто такое случилось… Нервы сдали. Не хочу сейчас рассказывать. Перед этими, – Дима показал на внедорожники, – не хочу. Потом обязательно расскажу. Ну что, мир?

– Да ладно, командир, с кем не бывает.

– Ну, вот и хорошо. Пойдемте.

Когда они вошли в вестибюль, ребят сразу взяли под конвой двое Темных. Третий велел Дмитрию следовать за ним. Они поднялись на второй этаж и подошли к кабинету Захарчука. Темный жестом велел войти внутрь. Зорин вошел и остановился у порога. В кабинете царил полумрак.

– Заходи, чего встал, – послышался из темноты голос Николая Михайловича.

Дмитрий сделал несколько шагов вперед. В кресле за столом, где обычно сидел Захарчук, вальяжно расположился Темный. Еще двое таких же стояли по сторонам, у зашторенных окон. Сзади захлопнулась дверь. Дмитрий обернулся. Двое с автоматами наизготовку встали у двери.

«Как же они друг друга различают?» – не к месту мелькнула дурацкая мысль.

– А, гражданин Зорин! – наигранно обрадовался главный Темный. – Рад вас снова видеть!

«Тот же, – подумал Дима со страхом. – Хорошо это или плохо?»

– Меня можешь называть – Майор. Перейду сразу к делу, – продолжил Темный. От показной радости не осталось и следа. – Я думал, что наша совместная работа закончится там, на Свечном. Оказалось, что это не так. Ты не понимаешь, о чем я?

Дмитрий пожал плечами.

– Нет.

– Так я и думал. Все у вас именно так и отвечают. Ну что ж. Тогда другой вопрос. Где ты был прошлой ночью?

Зорин немного помедлил, собираясь с мыслями, стараясь выглядеть страдающим от похмелья человеком. Впрочем, особенно стараться и не пришлось.

– Ну, после работы с вами я напился. Сильно. Моему отделению дали три дня выходных.

– С кем пили? Где? Когда ушли?

– Пили с сержантом Плаховым. В «Комбате». Когда ушли, не помню, но было уже поздно.

Подполковник прервал его:

– «Комбат», «Комбат». Это же на Ленина, около Главпочтамта?

Дима кивнул.

– Там же, если через Заисток, до реки недалеко? – поинтересовался Темный.

– Ну, вроде да, – неуверенно сказал Зорин.

– На реку ходили? – прямо спросил Майор.

Дмитрий пожал плечами.

– Может, и ходили, не помню. Хотя зачем нам туда ходить? Чего там смотреть?

– Так ходили или нет? – грохнул кулаком по столу Темный.

Зорин вздрогнул и поморщился, так как звук удара больно отдался в больной голове.

– Да не помню я, – страдальческим тоном сказал он. – Давно не пил, а тут нализался как свинья. Последнее, что помню, – Плахов третью бутылку заказал. И все. Проснулся уже утром, дома. Что случилось-то?

– Не твое дело! – рявкнул Темный.

Он долго разглядывал стоящего перед ним полицейского. Потом отвернулся.

– Вот до чего вы довели охрану города, господин Захарчук. Ну, подойдите, подойдите поближе.

Из темноты на тусклый свет вышел Николай Михайлович. Вид у него был как у провинившегося двоечника. Он хмуро посмотрел на Дмитрия, потом повернулся в сторону Майора.

– Полюбуйтесь, – сказал Майор, ткнув пальцем в Зорина. – Напился, опозорился. Воняет, как помойный бомж. Стыдно мне за вас, подполковник. Да и вообще, народ в вашем Томске разболтался. Давненько вас не ставили на место.

Темный встал с кресла. Он начал говорить, и с каждым словом его голос становился все громче и громче:

– У нас на реакторе произошло ЧП. На реакторе, с которого, кстати, и вы кормитесь. И я ожидал большей лояльности и желания сотрудничать от людей, которые для получения самого дорогого в нынешнем мире продукта, а именно – электроэнергии, и пальцем не шевельнут.

«Можно подумать, вы там шевелите», – усмехнулся про себя Дима.

Майор продолжал, уже переходя на крик:

– И что я здесь слышу? «Не знаю, не видел, не помню». Все вы, гниды, знаете!

Он еще раз ударил кулаком по столу.

– Охренели вы, господа томичи! Посему, пока кто-нибудь из вас, сук, что-нибудь не припомнит, мы вводим ограничение на подачу энергии. Час утром и час вечером. С вас и этого много.

Захарчук закашлялся. У Зорина от гнева потемнело в глазах.

– И здесь, – Темный ткнул пальцем в столешницу, – да-да, Николай Михайлович, именно здесь, в этом кабинете, будет располагаться новый комендант Томска. Из наших. Переходите в его полное подчинение. Скажет плясать – будете плясать. Ну, и так далее. Ясно?

– И надолго это? – играя желваками, спросил Захарчук.

– А пока кто-нибудь чего-нибудь не вспомнит, дорогой Николай Михайлович. Так что спрашивайте у подчиненных, узнавайте, созывайте совещания, устраивайте допросы с пристрастием, мне плевать. Мне надо знать!