Реактор-2. В круге втором

Если остальных наемников что-то и мучило, то это никак не было заметно со стороны. Все молча собирались, сосредоточившись на текущих делах. Снежная буря снаружи утихла, и даже прорезалось сквозь тучи осеннее солнце. Выпавший за предыдущие сутки снег таял, превращая дорогу в уже привычное месиво.

Пастор развернул на столе карту и подозвал к себе Зорина.

– Значит, сорок кэмэ осталось? – уточнил он.

Тот кивнул.

– Ага, – сказал командир. – По такой дороге путь займет примерно часов десять-двенадцать. И это если нам ничего не помешает. Ты не в курсе, что нас по пути ждет? Ну, там зоны заражения, разрушения, мутанты, группировки?

Дмитрий покачал головой.

– Ты сегодня вообще разговаривать не собираешься? – прищурился Пастор. – Обиделся, что ли? Или плохо так? Может, похмелишься? У меня чуток осталось.

– Нет, – выдавил из себя Зорин. От мысли об алкоголе стало совсем нехорошо.

– Ну, ладно, – согласился командир и вернулся к изучению карты. – Первым этапом дойдем до Томска. А дальше как?

Дмитрий задумался, хотя это и далось ему с трудом.

– В любом случае необходимо будет пересекать реку. С этой стороны.

Пастор внимательно посмотрел на Диму.

– В смысле – с этой? А можно было с другой?

– Можно.

– А почему я об этом только сейчас узнаю?

В его голосе зазвенели металлические нотки. Зорин напрягся, почувствовав, что командир разозлился.

– Во-первых, – начал он, понимая, что оправдывается, – меня о других путях никто не спрашивал. Во-вторых, я той дороги не знаю. В-третьих, сам посмотри.

Он ткнул пальцем в карту.

– Вот она, та дорога. Здесь крюк получается, раза в два длиннее. И что там, никто не знает. Мы по короткой дороге уже всю технику растеряли, а там бы что было?

Пастор стоял, глядя на схему и постукивая пальцем по столу.

– Ладно, убедил, – сказал он наконец. – Но в следующий раз я должен знать обо всех вариантах.

Дмитрий выдохнул. «Сам должен был знать, раз такой крутой», – подумал он, но вслух, естественно, этого произносить не стал.

– Что по поводу переправы?

Дима почесал подбородок.

– Думаю, надо будет разбираться на месте. Есть два моста. Вот первый, но он контролируется томской полицией и перекрыт колючей проволокой. Операция, я так понимаю, тайная? Столкновения нам не нужны?

Командир, помедлив, кивнул.

– А здесь новый мост, – продолжал Зорин, – но он разрушен.

– Давно? – спросил Пастор.

Дмитрий замялся.

– Нет, недавно, Это я его разрушил, когда с реактора драпали. Монками.

– Ничесе, – командир шутливо потрепал Диму по плечу. – Да ты у нас опасный тип. Взрывник-подрывник. Разлом широкий?

Перед глазами Зорина вновь встала картина – искалеченное тело огромного медведя падает в реку.

– Метров двадцать – тридцать примерно.

– Ага, уже хорошо. Не так критично. Переберемся. Значит, быть по-сему. Пойдем через… как ты его назвал?

– Новый мост.

– Ну, нехай будет новый. Все собрались? Выдвигаемся!

Несмотря на тепло и безопасность полицейского поста и промозглый холод снаружи, покидать это место было легко. По крайней мере Дмитрию не хотелось здесь оставаться ни одной лишней секунды. Он остановил взгляд на ржавом остове «Нивы», стоящем неподалеку. Вот он, яркий показатель непредсказуемости человеческой жизни. Человек просто ехал. Он убегал от чего-то, у него была цель, планы. Этому человеку казалось, что он все продумал, все учел. Набрал в дорогу все необходимое, выбрал не самую худшую для подобного путешествия тачку. И тут – нате. Его подвело решение помочь ближнему. Так же обстоит дело и с ними самими. Дмитрий оглядел медленно бредущую группу. Ничто не гарантирует их относительную безопасность даже на минуту вперед. Даже на мгновение. В нынешних условиях и мгновение – это целая жизнь. Как у бабочки. Тогда имеет ли все это смысл? Все равно все там будем? От пораженческих мыслей его отвлек окрик Пастора.

– Ну, ты идешь? Чего застыл?

Дмитрий отвернулся от этого надгробного камня человеческим надеждам. Надо двигаться. Только это придает хоть какой-то смысл существованию любого человека. А иначе можно сразу завернуться в белую простыню, замереть и ждать смерти. К тому же сам он теперь нес ответственность за появление на свет еще одной жизни. Значит, надо идти, пока идется. Дима поправил ружье на плече и зашагал вслед за удаляющимися товарищами.

Они прошли мимо дорожного указателя «Медведково». Зорину показалось, что все специально старались не смотреть на полустертую надпись. Возможно, где-то там до сих пор бродил тот неизвестный полицейский, волею судьбы превращенный в чудовище. Дмитрий только сейчас сообразил, что автор дневника так и не назвал своего имени. Да и было ли это так важно? Сколько таких же, как их анонимный рассказчик, канули в неизвестность, рассеяв в мировом эфире все свои помыслы, мечты и стремления.