Реактор-2. В круге втором

Размышления Зорина опять потекли по депрессивному руслу. Как же ничтожна человеческая жизнь! (Дмитрий с раздражением выдернул ногу из глинообразной жижи.) Пока индивидуум дышит, шевелится, он считает, что вселенная крутится вокруг него, и все его действия вносят значительные изменения в ход мировых событий, практически направляют движение звезд и планет. А потом в судьбе этого гордо шагающего по жизни человека случается что-то, что мгновенно рушит все планы и стремления того, кто сам себя объявил венцом творения. (Зорин с чавкающим звуком высвободил другую ногу.) И вот всемирно известных профессоров убивает в подворотне тупой бандюган с тремя классами еле полученного образования, спортивных чемпионов останавливает какая-нибудь безмозглая бактерия, вызвавшая пневмонию, а обычного человека, считающего, что продумал все на десять лет вперед, съедают на всеми забытом полицейском посту в глуши между двумя областями. Что там говорится о том, как насмешить бога? «Был человеком – подавился хеком», – говаривал герой одного из любимых Дмитрием еще советских фильмов. Вот именно. Возможно, что и его самого где-то впереди ожидала не вражеская пуля, пойманная во время совершения какого-либо подвига, а ржавая железяка со столбняком на обломанном конце.

Ноги Зорина разъехались в дорожной грязи, и он всем телом рухнул в огромную лужу, вызвав тем самым смех у остальных членов группы. Дезориентированный Дмитрий барахтался в скользкой жиже, пока подошедшая Оксана не протянула ему руку и не помогла выбраться на относительно твердую поверхность. Вот еще одно доказательство существования бога, подумал Зорин, сидя на земле и протирая стекла противогаза. Только опустил руки, начал думать о чем попало – тут же получил плюху от всевышнего. Дима мысленно отсалютовал небесам. Все, Господь, я понял! Встаем и двигаемся дальше! Больше не буду!

– Ты в порядке? – спросил все еще хихикающий Пастор.

– Нормально.

Зорин проигнорировал протянутую руку, поднялся и зашагал дальше. Блин, какие все-таки глупости иногда в голову лезут. Диву даешься.

Отмахав по грязи еще двадцать километров, они увидели дорожный знак, гласящий, что группа подошла к деревне Черная Речка.

– Почти пришли, – сказал Дмитрий.

– Что это? – внезапно спросил командир, подняв палец.

Наемники стали вслушиваться в завывания осеннего ветра. Через минуту Зорин уловил звук, который он не мог сразу определить, но который плотно ассоциировался у него с толпой. Вокзал? Рынок? Бойцы приготовили оружие к бою и медленно двинулись вперед. Но к тому, что открылось им за поворотом, они не были готовы.

– Что это? – озвучил Князь возникший у всех вопрос.

По дороге и вокруг нее, перекрывая полностью проход, бродили люди. Именно бродили, потому что по-другому это хаотичное медленное передвижение назвать было нельзя. Они еле-еле переставляли ноги, безвольно висящие руки нелепо болтались. Большинство шло в одном направлении. Иногда они по чистой случайности сталкивались плечами, поворачивали и двигались дальше. И так раз за разом. Все это создавало впечатление, что смотришь на реку из текущего песка. У Дмитрия от этого зрелища даже закружилась голова, и он был вынужден на секунду отвернуться.

Неприятно поражало и выражение лиц этих несчастных. Пустые глаза смотрели в никуда. Отвисшие влажные губы находились в постоянном движении, словно что-то пережевывая. Дряблая серая кожа тоже обвисла. Одинаковые, как однояйцевые близнецы, они напоминали Зорину что-то из детства. Кого-то, увиденного на экране почти забытого уже телевизора. Прежде, чем у него в голове сформировался четкий образ, Пастор внезапно озвучил рвущуюся наружу мысль.

– Зомби!

Более молодые члены группы непонимающе посмотрели на командира.

– Живые мертвецы, – пояснил он, но, судя по выражению их лиц, понятнее им от этого не стало.

– А что, такие бывают? – спросила Гюрза.

Пастор махнул рукой.

– Сейчас все бывает.

Дмитрий мысленно хлопнул себя по лбу. Точно! В далеком детстве, когда небо было голубым, деревья – зелеными, а снег – белым, маленький Дима невзначай увлекся фильмами ужасов. А конкретно – фильмами про зомби. Нетленные творения Сэма Рейми и Джорджа Ромеро на долгий промежуток времени определили его жизнь. Боже, сколько же времени он провел, наблюдая, как оборванные, еле плетущиеся, а иногда и стремительно несущиеся вперед, но всегда худые, изможденные, и порой без каких-либо конечностей, живые мертвецы преследовали визжащих от ужаса людей и выгрызали им мозги. Взахлеб смотрел эти фильмы днем, чтоб потом полночи дрожать от страха под одеялом, боясь спустить ноги с кровати, в любую секунду ожидая, что холодная рука схватит его за ногу негнущимися пальцами.