Разведчик. Медаль для разведчика. «За отвагу» (СИ)

Конечно — оружие. В ранцы из телячьей кожи уложили сухой паёк, причём галеты и консервы только немецкого производства. Конечно, если группу остановит патруль — не отвертеться. Из парней немецкий язык знали только Игорь и лейтенант, да и документов брать не предполагалось. Это вылилось бы в потерю времени — фото, печати. А к чему, если немецким не владеешь. Сухой паёк после привала не должен наводить на подозрения. Группа всегда после привала заметала следы. Банки и упаковки от сала, галет — всё закапывалось. Но случись немцам наткнуться на свежую банку, она должна быть немецкой. Мало ли — маршевая рота отдыхала. Зато патронов к автоматам взяли по две сотни, в магазинах и картонных пачках. Известно ведь, патронов много не бывает. Устраивать бой никто не собирался, но исключить огневой контакт невозможно. Гранаты взяли отечественные — Ф-1. Мощные, небольшие по размерам, с небольшим временем горения запала. Немецкие «колотушки» с деревянной ручкой бойцы не уважали — слабы и запал горит долго. Иной раз, когда такая граната падала в окоп, бойцы успевали метнуть её обратно. Стальные шлемы не брали, слишком тяжело всё нести. Каска помогала в рукопашной или защищала от осколков, пули на больших дистанциях. А вблизи она пробивалась даже из пистолета. В группе все некурящие, но по пачке сигарет и зажигалке взяли. Зажигалки — костёр развести, спички отсыревали. А сигареты — след от собачек присыпать. Каждый предмет для дела годился, имел двойное назначение, конечно — для посвящённого человека. Двое взяли сапёрные лопатки в чехлах. Мусор за собой прикопать после днёвки, окопаться, если укрытие соорудить надо. А ещё лопатки хороши в рукопашной. Для этого их точили до бритвенной остроты, даже боковые стороны. Такой лопаткой рубить можно как топором, и в цель метать. Игорь сам был свидетелем, как один такой умелец с дистанции в пятнадцать метров точно пополам рубил папиросную пачку.

Сапёрная лопатка — шанцевый инструмент у пехотинца, никто внимания не обратит. А повесь нож в ножнах на пояс — не по уставу. Привлекать к себе внимание, даже в мелочах, никому не хотелось. Никто не исключал возможность, что их увидят, пусть и мимолётно. В таком случае — пусть примут за своих.

В хлопотах время до обеда пролетело быстро. Все вместе отправились к полковой кухне, уселись за один стол. За несколько дней, что был в дивизионке, Игорь присмотрелся к парням. Трое вопросов не вызывали — все сержанты, Крохин, Елагин, Постюк. А вот четвёртый — Дитяткин, откровенно не нравился. С виду вылитый блатной. На верхней челюсти фикса, руки в синих наколках, разговор почти сплошь смесь жаргонного с одесским. Неприятие было, хотя сито отбора прошёл, стало быть — достоин служить в дивизионной разведке. Может — ошибки бурной молодости?

После неспешного обеда все в землянку прошли, улеглись спать. Ночь предстояла бессонная, хотя бы вздремнуть немного. Хотя впрок не насытиться, не выспаться невозможно. Другие разведчики взвода их не беспокоили, в землянку не заходили.

Вечером также дружно поужинали. О предстоящем рейде никто не говорил, но нервничали. Скрывали чувства, но заметно было. Кто пальцами по столу барабанил, другой одну и ту же мелодию напевал, хотя прежде молчуном казался.

В девять вечера в землянку зашёл Жихарев. На нём форма пехотного унтер — офицера, пистолет в кобуре. С виду тёртый фронтовик. На кителе нашивка за ранение, значок за три атаки.

— Все готовы?

Бойцы после ужина переоделись уже.

— Ранцы одели, попрыгали.

Никаких металлических звуков, всё уложено тщательно. Вскоре в землянку спустился Саватеев.

— Сапёры заранее разминировали узкий проход в наших и немецких минных полях. По нейтралке впереди вас сапёр ползти будет. Правее триста миномётчики огонь по передовой откроют, по разведанным целям. Под шумок проскочить легче. На выход.

На разведчиках советские плащ-накидки, это как водится, если форма чужая. За полчаса до передовой траншеи добрались. Командир роты лично всю группу проводил.

— Передовой пост в курсе. Водогреев!

— Я!

Из темноты вынырнул сапёр — дядька в возрасте.

— Веди.

Сапёр неловко полез на бруствер.

— Ни пуха, ни пера, — пожелал Саватеев.

— К чёрту, — ответил Жихарев и полез за сапёром.

Игорь выбрался последним. Не сам замешкался, порядок следования определил лейтенант. Как новичка поставил последним. Сапёр шустро полез вперёд. Как поравнялся с постом, встал. До немецких позиций полкилометра. За ним поднялись остальные. Шагали молча, след в след.

Как сапёр угадывал в темноте безопасный проход, Игорь не понимал. Но большую часть нейтралки прошли. Потом сапёр спустился в большую воронку, группа за ним. Сапёр на часы посмотрел.

— Скоро начнут.

Ждали миномётного обстрела с нашей стороны. Через несколько минут послышались хлопки стодвадцатимиллиметровых миномётов, в стороне завыли пролетающие мины. Бах! Мины рвались одна за одной. На немецкой стороне вспышки.

— Вперёд!

Немцы даже осветительные ракеты перестали пускать. Ракетчики опасались, что русские ударят и по ним, спрятались в укрытиях.