Я опять связался с Паковым и сказал, что не туда воюют. Огонь прекратили, больше артиллерия в тот день по селу не работала, хотя мы об этом постоянно просили. Начали прорываться к нашим вдоль дороги, выбежали из-за стены, нырнули в водосточный ров, крупно повезло, что он там оказался. «Духи» начали злиться, за две минуты троих наших ранили, повезло, что легко. Канава, в которой мы оказались, была разделена мостом, служившим въездом во двор дома, за которым мы прятались. Слышу, как командир группы Миронов зовёт радиста, а мы разделены этим мостом, и под ним не проползти, он цельный, из бетона. Я прекрасно понимаю, что «духи» ждут, пока кто-нибудь из нас на мост вылезет… Ползу по этой траншее, весь в грязи, на плечах долбаный неподъёмный рюкзак, над головой пули свистят, как в фильмах про войну. Мы пытались по высоте из той траншеи огрызаться своими стволами, но гады так прижали, что и не прицелишься толком. Отдал свой рюкзак контрактнику, который со мной рядом был, рацию в одну руку взял, автомат в другую, как пуля вылетел из траншеи на мост, бегу. Время замедлилось и слышу, как по мне лупят из ПК. Пока я бежал — весь забор у дома в сопли измолотили. Прыгнул к нашим в продолжение траншеи, подполз к Миронову, он улыбнулся: «Ну, ты даешь, это по тебе так лупили», я только «да» смог сказать и увидел, что траншея через пятнадцать метров заканчивается.
Евгений Липатов, гранатомётчик, группа «Акула»:
— Прошли за «бэхой», смотрим — в арыке все раненые, кого вытащили, человек двадцать. И старший лейтенант химзащиты Балабанов в спину раненый. Его поставили, стоит как пьяный, вижу в спине дыру у него. Из арыка давай всех вытаскивать. Здесь был арткорректировщик, подполковник, наши пытались до нас ещё вытаскивать раненых из арыка, пока мы не приехали.
Смотрю, с той стороны дороги лежит Серега Черкесов, живой, который вместо меня наводчиком поехал. Он дорогу перебегал и упал, руку о стекляшку рассадил, потерянный, вообще никакой, а стена же кирпичная за арыком. «Духи» стреляют по стене, чтобы рикошетом по нас попало. Он сидит у дороги, в руке ковыряется. Я ему кричу: «Падай вниз!». Я из-за «бэхи» выбежал, оттащил его вместе с одним парнем. Так всех из арыка вытащили и опять отошли назад, за дом. Там начали лупить с мечети, а у нас пацан-контрактник взял «Шмель» и давай стрелять. Оттуда «духов» пять выбежало, руками машут, гражданские вроде, чтобы не стреляли. Подполковник Куклев послал в мечеть майора-зампотеха, но он не пошёл. Он не повёл, хотя Куклев ему сказал брать людей и занимать мечеть.
Мы сидим за домом. Вспомнил, что на «бэхе» у меня есть дымовые шашки. Я одну содрал, и весь дым пошёл на ущелье. Вторую включил — дым пошёл на село, всё ущелье затянуло дымом, и стрельба прекратилась. На полкилометра дымом все заволокло. Это помогло, стали наши отбегать, кто мог, к своим.
Леонид Высоцкий:
— Лейтенант Миронов сообщил майору Пакову, что возможности прорваться одной группой не имеет, поскольку огонь очень плотный и рельеф местности не в нашу пользу. Стало понятно, что без подкрепления не то, что своих вытащить, сами пропадём. Паков приказал прикрыться броней и отойти за дом до подхода подкрепления. Так и сделали. До сих пор не могу понять почему «духи» не обошли нас, у них была возможность спуститься с высоты и пройти за домами со своей стороны дороги, вышли бы прямо к нам в спину!
Минут через десять Паков передал, что направил подкрепление, скоро подойдёт. Ждем, тут такая картина: танк, Т-64 древний, а по правую сторону прямо боком к «духам» идут наши тыловики и остатки РДР. Точно не помню, сколько там человек было, 35–50. Мы нашим показали, что на другую сторону надо перейти, и вовремя. Сил у нас становится больше, тут же подошла ещё одна БРМка моего взвода. Танк и две БРМ начали усложнять укреплениям боевиков жизнь, «духи» отвлеклись от нас, появилась возможность применять огнемёты «Шмель».
Миронов и наш батальонный офицер химзащиты Роман Балабанов выскочили из-за угла нашего дома и одновременно выпустили по «духам» по два «Шмеля», и так раз 5–6. После обстрела «Шмелями» «духи» потеряли инициативу, мы воспользовались моментом и под прикрытием брони прорвались к нашим. Бой перерос в бойню, мясорубку, о своих чувствах и эмоциях рассказывать не буду, это личное! Могу лишь сказать, что все напоминало сцену из фильма «Спасти рядового Райана», когда американские рейнджеры удерживали от немцев какой-то мост во Франции, только мы были как те немцы, танки у нас были, а вот эффект неожиданности и укрепления — у «духов», как у тех рейнджеров.