Разрушитель Небес и Миров. Арена

— У них личность еще не сформирована. Поверьте, мы заинтересованы, чтобы у вас все было хорошо. Ваши победы — наши победы.

Ее голос звучит почти торжественно, и уверенность Зары передается нам, настроение улучшается. Или нам просто что-то подмешали в коктейль? Как бы то ни было, отступать уже поздно, остается принять неизбежное.

— Кто пойдет первым? — спрашивает Зара и вдруг подмигивает мне. Это выглядит так неестественно на ее гладком спокойном лице, что кажется, будто мне подмигнула микроволновка или тостер.

Словно загипнотизированный, я иду за ней. Мы приходим в комнату, заставленную незнакомыми приборами: тумблеры, клавиатуры, мониторы. За столом перед огромным экраном сидят двое в наушниках. Зара подходит к центрифуге серебристого металла, хлопает по блестящей поверхности:

— Забирайся.

Уверенность пропадает — аппарат напоминает округлый гроб, да и медицинская каталка настораживает.

— Раздеваться нужно? — спрашиваю я, пытаюсь усмехнуться.

— Нужно снять все металлические предметы: цепочки, кольца, браслеты, — Зара нажимает на кнопку, и капсула аппарата делится на две части, верх поднимается на полметра, открывая кушетку.

Я укладываюсь на нее. Неизвестность пугает, будто загипнотизированный смотрю на крышку, которая вздрагивает и начинает опускаться. Поверхность то ли металлическая, то ли стеклянная — вижу свое отражение и расширенные глаза. Мир наполняется едва заметным жужжанием, словно ток бежит по проводам. Сжимаю зубы, борясь с желанием вскочить и убежать.

Капсула закрывается, и пространство мерцает от разноцветных сполохов, отчего кружится голова. Хочу зажмуриться, но не могу. Передо мной появляется вращающаяся воронка, кажется, что я падаю туда, и нет больше моего тела, только сознание и эта бездна. Всполохи распадаются на цифры, текущие бессмысленным потоком, они проходят сквозь меня, растворяются во мне. Странно, но я ничего не чувствую.

Вдруг в пустоте проступает плоская картинка: силуэт человека. В его голове горит золотой шар-ядро, от которого вниз расходятся тонкие огненные каналы. Они, как скелет из раскаленной проволоки, идут через шею, по груди, рукам, животу, ногам. Шар мигает, пульсации золотисто-алого света пробегают вниз по каналам. В такт этому над силуэтом и под ним зажигаются и гаснут слова: «Прокси-ядро», «Телесный контур»…

— Что это?! — хриплю я…

…Или только пытаюсь хрипеть? Моя голова и тело горят, будто плавятся изнутри.

Силуэт гаснет. Цифры и цвета переполняют меня, появляется ощущение, что сейчас я взорвусь на тысячу осколков.

Интересно, так и должно быть? Что будет потом?.. Ганк! Я вернусь и отомщу тебе за всё это!

Перед глазами мигает надпись:

База боевых приемов

Ее сменяют мелькающие слова:

Общие приемы… Закачиваются в Обряде Инициации…

Редкие приемы… Закачиваются в Обряде Посвящения, требуют триггеров для активации…

Уникальные приемы… Создаются юнитом, фиксируются системой «Остров»…

Легендарные… Грандиозные… Титанические… Абсолютные…

Особые совокупности приемов: Комбо… Стили… Техники…

Всё это сменяет яркое заглавие:

Общие боевые приемы (Первый Уровень Канона)

Под ним в коротких вспышках возникают картинки, будто кто-то быстро перекидывает листки в блокноте. На каждом — надпись и показывающая соответствующий прием фигура мужчины в необычной одежде, как из азиатского средневековья:

Прямой удар кулаком…

Удар двумя кулаками…

Удар кулаком «Молот»…

Удар ребром ладони…

Прямой удар стопой…

Удар ребром стопы…

Удар коленом…

Подсечка…

Толчок…

С каждой такой картинкой мое тело болезненно дергается, сами собой резко сокращаются мышцы. В груди ёкает, а голова взрывается мучительным спазмом, будто туда вкачивают что-то под давлением. От боли сознание начинает уплывать, я еще успеваю подумать: «Что за чертовая хрень происходит?» — и это последняя связная мысль. Потом сознание гаснет, как задутая свеча.

Глава 6. Адаптация

Открываю глаза и зажмуриваюсь от нестерпимо-яркого света. Осторожно приподнимаю одно веко, жду, когда привыкну к свету, но ничего не могу разобрать — мир напоминает мутное месиво. Наконец удается сфокусировать взгляд. Надо мной пять лампочек… или три… или одна носится по кругу, как обезумевшая муха, и от ее свистопляски ком подкатывает к горлу.

Тело словно набили ватой. Пытаюсь поднять руку, но не чувствую ее. Опа! А руки-то три! Пальцев вообще дофига, как веток на дереве. Рука то распадается на несколько, то сливается в одну прозрачную, где видны кости, темные связки, красные мышцы. Мгновение — и мое предплечье состоит из странных символов, еще секунда — и оно снова нормальное.