Разрушь меня

— Было бы опасно. Но согласно общественным архивам, у меня нет дома.

— А твой брат?

— Был бы первой целью Уорнера. Для него безопаснее быть там, где я могу за ним присмотреть. Уорнер знает, что у меня есть брат, просто не знает, где он. И до тех пор, пока он это не выяснит, — а он выяснит, — нам нужно успеть подготовиться.

— Для драки?

— Для того, чтобы дать отпор. Да. — Даже в этом слабоосвещенном незнакомом пространстве я вижу его решимость. Это заставляет меня хотеть петь.

Я закрываю глаза.

— Хорошо.

— Что ты вы там так долго? — кричит Джеймс издалека.

И мы торопимся вперед.

Подземный гараж находится под старым, заброшенным офисным зданием, погрузившимся в тень. Пожарный выход ведет нас прямиком на первый этаж.

Джеймс так рад, что без устали прыгает по ступеням, забегая на несколько шагов вверх, только чтобы затем спуститься обратно к нам, жалуясь, что мы слишком медлительны. Адам ловит его из-за спины и отрывает от пола. Он смеется.

— Ты себе шею свернешь.

Джеймс протестует, но не всерьез. Он слишком счастлив возвращению брата.

Острый укол какой-то далекой эмоции поражает мое сердце. Эта боль настолько горькосладкая, что я не могу отнести её к чему-то конкретному. Я ощущаю одновременно и тепло, и онемение.

Адам вводит пароль на кнопочной панели возле массивной стальной двери. Раздается тихий щелк, короткое « бип», и он поворачивает ручку.

Я поражена тем, что нахожу внутри.

Глава 32

Это полноценная гостиная, открытая и роскошная. Толстый ковер, мягкие кресла, диван, растянувшийся во всю стену. Преобладают зеленые, красные, оранжевые цвета. Мягкий свет ламп освещает огромное пространство. Все это создает ощущение родного дома, ощущение, которое ни один другой дом во мне не вызывал. Холодные, полные одиночества воспоминания из моего детства даже и близко не стоят рядом с этим ощущением. Чувство безопасности накатывает на меня столь неожиданно, что это даже пугает меня.

— Нравится? — улыбается мне Адам, безусловно пораженный выражением на моем лице. Я наконец подбираю челюсть с пола.

— Это восхитительно, — говорю я, вслух или про себя, не уверена.

— Это Адам сделал, — говорит Джеймс, гордо распрямляя плечи. — Он сделал это для меня.

— Я не то чтобы сделал это, — протестует Адам, смеясь. — Просто нашел место и привел его в порядок.

— Ты один живешь здесь? — спрашиваю я Джеймса.

Он сует руки в карманы и кивает.

— Бенни часто остается со мной, но в основном я здесь один. В любом случае, мне повезло.

Адам роняет наши сумки на диван. Пробегает рукой по волосам, и я наблюдаю за тем, как напрягаются мышцы на его спине. Наблюдаю за тем, как он выдыхает, и с выдохом напряжение покидает его тело.

Я знаю почему, но все равно спрашиваю:

— Почему тебе повезло?

— Потому что у меня есть посетитель. Ни у кого из других детей нет посетителей.

— Здесь есть и другие дети? — Надеюсь, я не выгляжу так же испугано, как себя ощущаю.

Джеймс так быстро начинает кивать головой, что напоминает болванчика.

— О да. Вся эта улица. Все дети здесь. Хотя я единственный, у кого есть собственная комната. — Он обводит рукой помещение. — Это все мое, потому что Адам достал это для меня.

Но остальным приходится делиться. У нас тут есть что-то вроде школы. И Бенни приносит мне еду. Адам говорит, я могу играть с другими детьми, но мне нельзя приводить их внутрь. — Он пожимает плечами. — Но это нормально.

Реальность того, о чем он говорит, словно яд просачивается в мой желудок.

Улица, выделенная осиротевшим детям.

Интересно, как умерли их родители. Но я недолго об этом размышляю.

Я провожу мысленную инвентаризацию комнаты и замечаю стоящий в углу небольшой холодильник, с небольшой микроволновкой на нем, вижу несколько шкафов для хранения. Адам привез столько продовольствия, сколько вообще возможно — все виды консервированных и не скоропортящихся продуктов. Мы взяли с собой туалетные принадлежности и множество комплектов одежды. Мы собрали достаточно, чтобы прожить некоторое время.

Джеймс достает из холодильника упаковку из фольги и кладет её в микроволновку.

— Постой… Джеймс… не надо… — Я пытаюсь остановить его.

Его глаза застывают, будучи широко распахнутыми.

— Что?

— Фольга… нельзя… класть в микроволновку металл…

— Что такое микроволновка?

Я моргаю так часто, что комната почти плывет у меня перед глазами.

— Что?..

Он снимает крышку с контейнера из фольги, в котором обнаруживается небольшой квадратик. Он похож на бульонный кубик. Он указывает на кубик, затем кивает на микроволновку.

— Все в порядке. Я всегда кладу его в Автомат. Ничего страшного не происходит.

— Он берет молекулярную составляющую еды и умножает её. — Адам стоит рядом со мной. — Он не добавляет лишней пищевой ценности, но заставляет дольше чувствовать себя наевшимся.

— И это дешево! — говорит Джеймс, улыбаясь, пока засовывает кубик обратно в это хитроумное изобретение.

Меня поражает то, сколь многое изменилось. Люди стали настолько отчаянными, что симулируют еду.

У меня столько вопросов, что я готова взорваться. Адам сжимает мягко мое плечо и шепчет: