Разрушь меня

Мои ладони потные. Сердце бьется где-то в области горла. Я слышу, как Адам идет обратно к танк и не понимаю, зачем он просунул голову внутрь, пока он не нажимает на кнопку. Слабый аварийный свет загорается в салоне. Я несколько раз моргаю и вижу в полутора метрах от себя мальчишку: грязные светлые волосы обрамляют круглое лицо с голубыми глазами, которые мне уже хорошо знакомы. Он сжимает губы, концентрируясь. Он смотрит на меня.

Адам открывает мою дверь. Он помогает мне встать на ноги, едва контролируя улыбку на лице, а я поражаюсь своей нервозности. Не знаю, почему так нервничаю, но, Боже, это так. Этот мальчик, очевидно, очень важен для Адама. Я не знаю почему, но чувствую, что и этот момент тоже очень важен. Я так волнуюсь, что, похоже, могу все испортить. Я пытаюсь убрать складки на платье, пригладить смятую ткань. Я случайно провожу пальцами по волосам. Это бесполезно.

Бедный ребенок будто окаменел.

Адам ведет меня вперед. Джеймс всего лишь на пару сантиметров ниже меня, но по его лицу видно, что он молод, безупречен и нетронут большинством суровых реалий этого мира. Я хочу наслаждаться красотой его невинности.

— Джеймс? Это Джульетта. — Адам смотрит на меня.

— Джульетта, это мой брат, Джеймс.

Глава 31

Его брат.

Я пытаюсь успокоиться. Пытаюсь улыбнуться мальчишке, изучающему мое лицо, изучающему те ничтожные клочки ткани, едва прикрывающие мое тело. Как так получилось, что я не имела понятия о существовании у Адама брата? Как я могла не знать?

Джеймс разворачивается к Адаму.

— Это Джульетта?

Я стою словно сгусток полнейшей абсурдности. Не помню даже, как нужно себя вести.

— Ты знаешь, кто я?

Джеймс поворачивается обратно ко мне лицом.

— Конечно, Адам много о тебе рассказывает.

Я краснею и невольно кидаю взгляд на Адама, который не отрывает взгляда от пола. Он прочищает горло.

— Очень приятно с тобой познакомиться, — выдавливаю я.

Джеймс наклоняет голову.

— А ты всегда так одеваешься?

В этот момент мне хочется провалиться сквозь землю.

— Эй, малыш, — прерывает его Адам, — Джульетта останется с нами на некоторое время.

Не хочешь ли ты пойти в дом и проверить, не валяется ли где-нибудь на полу нижнее белье, м?

Джеймс выглядит испуганным. Он без единого слова мгновенно исчезает в темноте.

Тишина длится так долго, что я теряю счет времени. Я слышу какой-то шорох в отдалении.

Я делаю глубокий вдох. Закусываю губу. Пытаюсь найти верные слова. И не нахожу.

— Я не знала, что у тебя есть брат.

Адам застывает.

— Но ведь ты не возражаешь… что он есть? В смысле, мы будем делить один дом, и я…

Мой желудок падает в район коленей.

— Конечно не возражаю! Я хотела сказать… я имела в виду, ты уверен, что он не возражает, что я здесь?

— Нигде не валяется никакого белья, — возвещает Джеймс, ворвавшись на освещенный участок земли. Интересно, куда он исчезал, где находится их дом. Он смотрит на меня. — Так ты останешься с нами?

Адам вмешивается:

— Да. Она останется с нами ненадолго.

Джеймс переводит взгляд с меня на Адама и обратно на меня.

Он протягивает руку.

— Что ж, приятно наконец с тобой познакомиться.

Кровь отливает от моего лица. Сердце бешено колотится в ушах. Колени вот-вот подогнутся. Я не могу отвести взгляда от его маленькой протянутой руки, которую он мне предложил.

— Джеймс, — немного резко говорит Адам.

Джеймс начинает смеяться.

— Я просто пошутил. — Он опускает руку.

— Что? — Я едва могу дышать. Голова идет кругом.

— Не волнуйся, — говорит Джеймс, все еще посмеиваясь. — Я не прикоснусь к тебе. Адам рассказал мне о твоих волшебных способностях. — Он закатывает глаза.

— Адам… рассказал… тебе… что?

— Эй, может, нам следует зайти внутрь. — Адам прочищает горло чуть громче, чем положено. — Я только быстро возьму сумки… — И он отбегает в сторону танка. Я оставлена один на один с Джеймсом. Он не скрывает своего любопытства.

— Сколько тебе лет? — спрашивает он меня.

— Семнадцать.

Он кивает.

— Да, Адам так и сказал.

Я начинаю сердиться.

— Что еще Адам тебе рассказал обо мне?

— Он сказал, что у тебя тоже нет родителей. Сказал, ты похожа на нас.

Мое сердце — пачка масла, опрометчиво оставленного таять жарким летним днем. Мой голос смягчается:

— А сколько лет тебе?

— Будет одиннадцать в следующем году.

Я улыбаюсь.

— Значит, тебе десять?

Он скрещивает руки на груди. Хмурится.

— Будет двенадцать через два года.

Думаю, я уже люблю этого ребенка.

Аварийный свет в танке гаснет, и на мгновение мы погружаемся в абсолютную темноту.

Раздается тихий щелчок, и слабое круглое свечение озаряет нам путь. У Адама в руке фонарик.

— Эй, Джеймс? Как насчет того, чтобы показать нам дорогу?

— Так точно, сэр! — Он проскальзывает перед Адамом, отдает честь рукой и убегает вперед так быстро, что за ним едва ли возможно поспевать. Я не могу сдержать улыбки.

Рука Адама оказывается в моей руке, пока мы идем вперед.

— Ты в порядке?

Я сжимаю его пальцы.

— Ты рассказал своему десятилетнему брату о моих волшебных способностях?

Он смеется.

— Я многое ему рассказываю.

— Адам?

— Да?

— А разве твой дом — не первое же место, где Уорнер станет тебя искать? Это не опасно?