Разрисую красками любовь

— Дедушка, он хороший. Поверь. И я знаю, что Макар никогда меня не обидит.

— Детка-детка, если бы все было так просто.

— Но все и есть просто. Между прочим, вы с бабушкой тоже начали встречаться в без малого семнадцать.

— Мы с Анюткой знали друг дружку всю жизнь. Да и поженились, когда я на службу поступил.

— Об этом и разговора нет. — Если бы дед знал, что их встречи вообще понарошку! — Мы просто дружим, и все.

Николай Васильевич снова задумался. Долго смотрел в окно. Арине же не сиделось на месте. Она думала только о том, как бы поскорее ускользнуть из дому — к Макару.

— Ладно. Давай договоримся так. — Что-то в голосе деда показалось девушке необычным. К тому же Николай Васильевич старался избегать ее взгляда. Что же он задумал? — Сегодня ты побудешь дома.

— Я наказана?

Арина не верила собственным ушам. Подобного еще не случалось. Ее ни разу не запирали в доме.

Дед нахмурился и покачал головой.

— Это просьба. Послушай меня, не ходи никуда. Только один день. По рукам?

Отвечать Арина не торопилась. Она не понимала, почему один день и именно сегодня она должна сидеть дома. Ведь завтра она сможет увидеться с Макаром и наконец-то расспросить обо всем. Возможно, дед хочет, чтобы поутихли неизбежные сплетни?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Не понимаю, что это изменит?

— Только один день.

Подумав, девушка нехотя кивнула.

— Только сегодня. — На самом деле она надеялась, что Макар сам заглянет к ней. — Пойду в сад, порисую.

Николай Васильевич пожевал нижнюю губу, раздумывая над ее словами, и поднялся.

— Ладно, иди. Отвлечешься. А я пройдусь, послушаю, о чем в городке болтают.

Дед ушел, а Арина, как и обещала, отправилась в сад, хотя желание встретиться с Макаром жгло ее изнутри. Она не подозревала, что способна испытывать к парню настолько сильные чувства.

Как ни странно, но на какое-то время Арина действительно забылась, почти забылась, увлеченная любимым делом. Но в какой-то миг почувствовала присутствие Макара.

Он стоял в тени яблони, у самой ограды, где густо рос котовник, чтобы оставаться незамеченным из дома и улицы. Арина огляделась по сторонам и направилась к нему. Остановилась, не зная, что сказать. Макар тоже молчал, лишь смотрел на нее, а потом сорвал белоснежный цветок и заложил ей за ухо.

Смущенная Арина опустила взгляд, хотя мечтала не спускать с этого парня глаз. А еще ее ужасно смущали собственные мысли. Девушке хотелось, чтобы Макар обнял ее, возможно, даже поцеловал, как тогда — в первый раз, и сказал, что все будет хорошо. Что они по-прежнему будут встречаться. В глубине души она надеялась, что для Барабаша их свидания тоже стали не вынужденными, фиктивными, а настоящими и даже необходимыми. Но спросить об этом не могла. Не позволяло воспитание.

Вместо этого девушка выпалила:

— Дед запретил нам видеться. Но только сегодня.

— Знаю. Он отыскал меня. Мы поговорили.

— И что? Что он сказал?

— Ариша, это был мужской разговор. Я обещал держать его втайне.

Девушка могла такое понять, но смириться… Так хотелось знать! Ведь эта беседа касалась и ее тоже. Возможно, даже в первую очередь. Но что она могла поделать? Парень, который не держит слова, не заслуживает того, чтобы называться настоящим мужчиной.

Тут она вспомнила кое-что еще.

— Почему в протоколе оказалось твое имя? Виноват Антон, ведь так?

— Так, но я не мог опровергнуть его слова.

— Почему?

— Сложно объяснить. Да и началось это давно.

— А ты попробуй. Я пойму. Для меня это важно.

Она сжала его пальцы, понукая начать. Макар явно сомневался, но все же начал:

— Если важно, тогда… Он младший, понимаешь? Я родился первым. А потом был долгий перерыв. У мамы не осталось сил тужиться. Ты уверена, что готова слушать дальше?

Его забота тронула, но Арина хотела знать об этом человеке все. Все, что возможно.

— Да.

— Антона доставали специальными щипцами. После этого он долго болел. Практически все детство. Ты, наверное, заметила, что у него плохое зрение. Но это лишь малая доля бывших проблем. Маме пришлось оставить работу, чтобы заботиться о нем. Куда только она его не возила. Эти постоянные врачи и санатории. Он практически заочно закончил школу. Это сейчас брат выглядит хорошо. Ему посоветовали заняться плаваньем. Это помогло. Вот только маму долгие годы неизвестности подкосили. Она забывала заботиться о себе и пропустила момент, когда опухоль еще поддавалась лечению.

— Мне так жаль!

Арине хотелось плакать, но она сдержалась. Девушку переполняла жалость к маленькому мальчику Антону, незнакомой, но самоотверженной матери, и к Макару, который лишился дорогого ему человека. Она обняла изливавшего душу парня за талию, потому что до шеи не могла дотянуться, и прижалась лицом к теплой груди. Она почувствовала, как его сердце забилось часто-часто, а потом постепенно успокоилось.

— И мне. Она была такой красивой, но ужасно усталой. Перед уходом мама позвала меня и попросила защищать Антона. Сказала, что я — сильный, и он нуждается во мне.

— И теперь ты его выгораживаешь?

— Получается, что так.