Разоблачение. Повести, рассказы, стихи, пьесы, статьи

БОМАРШЕ Здесь — письмо, которое я написал королю. Я знаю наизусть свои письма, послушайте: «Как же вы терпите, сир, чтобы ваши подданные оспаривали у других европейцев завоевание стран, принадлежащих несчастным индейцам, африканцам, дикарям, караибам, которые никогда ничем их не оскорбили? Как же вы дозволяете, чтобы ваши вассалы похищали силой и заставляли стенать в железах черных людей, которых природа сделала свободными и которые несчастны только потому, что сильны вы?» Хотел бы я посмотреть, дорогой Дин, кто решится во Франции, кроме меня, сказать это в лицо Людовику?! Поймите, монарх монархом; я же служу моему народу, идее свободы и закону.

ДИН. Я так и знал, что на вас клевещут.

БОМАРШЕ. Я видел честнейших людей, которых клевета уничтожила. Сперва чуть слышный шум, едва касающийся земли, пианиссимо, шелестящий, быстролетный, сеющий ядовитые семена. Чей-то рот подхватывает этот слух и пиано, нежно сует его вам в ухо. Зло сделано — дайте время, и оно прорастет! Оно движется, рифорзан-до! Пошла гулять по свету чертовщина! Клевета становится мнением, она выпрямляет спину, она — кресчендо — делается всеобщим воем ненависти и хулы! Другой бы испугался, затаился, скрылся, сник! Аптекаря или часовщика это может спасти. Но это не спасет литератора де Бомарше! Я глотаю по утрам сырые яйца — мне нужен зычный голос! Я читаю на ночь Вольтера — мне нужно вооружить свою ненависть! Я одеваюсь у лучших портных — мне надо злить клеветников! Я обедаю у Фукьеца — мне надо родить зависть, которая свидетельствует о растерянности и злобе недругов! Я актерствую! Я смеюсь, хожу по девкам, веселюсь! Я плачу ночью, занавесив шторы!

Входит Ф И Г А Р О с подносом, на котором две чашки кофе.

ФИГАРО. Кофе — дерьмо, но лучшего здесь нет. У входа три молодчика.

БОМАРШЕ. Видите, Дин? Служба британского монарха пасет вас, как овцу. Скройтесь через эту дверь — вы пройдете черным двором и наймете возницу возле пекарни.

ДИН уходит.

БОМАРШЕ Ты эту троицу еще не видел?

ФИГАРО. Как же не видел? Видел. Они меня третий день табаком угощают.

БОМАРШЕ. Табак черный?

ФИГАРО. Нет, голландский, с сахаром. Я оставил и для вас

БОМАРШЕ. Спасибо. На завтра у нас есть деньги?

ФИГАРО. Жозефина с кухни обещает кормить до тех пор, пока я сплю с

ней.

БОМАРШЕ. Но я же с ней не сплю.

ФИГАРО. Придется — для пользы дела.

БОМАРШЕ. Продай ей мои часы, а?

ФИГАРО. Она вам три пары «Сейко» в придачу купит — ей страсть как хочется попробовать господское. Они, что при кухнях, всегда сыты, только любопытство у них жадное, все им узнать хочется. Как сытый — так ему подавай все новенькое и новенькое.

БОМАРШЕ. Слушай, а как ты объясняешься с этой поварихой? Ты же не знаешь английского языка?

ФИГАРО. Это ерунда. Кто умеет говорить «год дам!» — черт побери! — тот в Англии не пропадет. Вам желательно отведать хорошей жирной курочки? Зайдите в любую харчевню, сделайте вот этак (показывает, как вращают вертел), и вам приносят кусок солонины без хлеба. Изумительно! Вам хочется выпить стаканчик превосходного бургонского? Сделайте так, и больше ничего. «Год дам», и вам подносят пива в отличной жестяной кружке с пеной до краев. Какая прелесть! Вы встретили одну из тех милейших особ, которые семенят, опустив глазки, отставив локти назад и слегка покачивая бедрами? Изящным движением приложите кончики пальцев к губам. Ах, «год дам»! Она даст вам звонкую затрещину, — значит, поняла. Правда, англичане в разговоре время от времени вставляют и другие словечки, однако нетрудно убедиться, что «год дам» составляет основу их языка.

Стук в дверь.

БОМАРШЕ. Войдите.

Входят три рослых м о л о д ч и к а.

ФИГАРО. Они, те самые... Только усы приклеили, а бороды сняли.

БОМАРШЕ. Ты свободен, Фигаро. ФИГАРО. У

меня ногу свело. БОМАРШЕ. Я что сказал?!

ФИГАРО. Ногу свело, не могу двигаться!

Бомарше достает из-под шелковой накидки пистолет и наводит его на Фигаро.

ПЕРВЫЙ МОЛОДЧИК. Год дам, шевалье, у нас три таких штуки. Но мы пришли не с войной, а с миром.

БОМАРШЕ. Вы представляете интересы Британии?

ПЕРВЫЙ МОЛОДЧИК. Мы представляем интересы короля, год дам!

БОМАРШЕ. Прошу садиться, кавалеры!

ПЕРВЫЙ МОЛОДЧИК. Садитесь, джентльмены. Фигаро, пошел вон!

ФИГАРО покорно идет к двери.

БОМАРШЕ. Фигаро, оставайся с нами и пей кофе.

ПЕРВЫЙ МОЛОДЧИК. Мы, собственно, не против. Слуг дешевле покупать, чем хозяев, год дам!

БОМАРШЕ. Мой слуга куплен на всю жизнь, — не деньгами, а сердцем!

ПЕРВЫЙ МОЛОДЧИК. Шевалье, вы предложили Тевено де Мо-ранду тридцать две тысячи луидоров за уничтожение книги о публичной девке — любовнице французского монарха.

БОМАРШЕ. Кавалер, я требую удовлетворения — вы оскорбили достоинство короля!

ПЕРВЫЙ МОЛОДЧИК. Вы сравнили вашего монарха с вонючим скунсом, шевалье.

БОМАРШЕ. Но это делал я, француз и подданный, а не вы — британец и противник.

ПЕРВЫЙ МОЛОДЧИК. Это сравнение приведет вас на эшафот.