Разнообразная магия (ЛП)

– Тошнит от крашной воды. Пришлошь украшть фрухты иж шна о Жачарованном Шаде, шобы жделать шначала вино. Теперь делаю вишки. Эт лушше.

– И ты ничего нам не платишь, – прохныкала Марта. – Приходится брать за наши услуги вознаграждение, какое можем.

– Тогда где вы взяли все эти деньги? – вопросила Кэрол, указав на большую кучу перед Полом.

– Сцена с арабскими сокровищами и тому подобное, – ответил Пол. – Пиратские запасы. Большая часть этого – просто раскрашенная бумага.

– Я хочу признания, – вдруг громко и невнятно произнес Фрэнсис. – Я играл девяносто девять разных героев, но ни единого словечка похвалы ни на одной подушке или кувшине, – он грохнул по столу. – Эксплуатация! Вот что это такое!

– Да, мы все хотим, чтобы в следующем сне стояли наши имена, – сказал Пол. – Мелвилл, будь добр, отдай ей наш список жалоб.

– Мелвилл – наш секретарь Забастовочного Комитета, – сказала Марта.

Фрэнсис снова грохнул по столу и крикнул:

– Мелвилл!

И все остальные тоже закричали:

– МЕЛВИЛЛ!

Пока Мелвилл, наконец, не повернулся от плиты, в одной руке держа кастрюлю, а в другой – лист бумаги.

– Не хотел испортить помадку, – извиняющимся тоном сказал Мелвилл и протянул бумагу Кэрол. – Вот, моя дорогая. Это была не моя идея, но мне не хотелось подвести остальных.

К этому моменту Кэрол стояла, прислонившись спиной к двери и заливаясь слезами. Похоже, этот сон станет кошмаром.

– Люси! – в отчаянии воскликнула она. – Люси, ты тоже в этом участвуешь?

– Не тревожь ее, – сказала Марта, которую Кэрол начала сильно недолюбливать. – Люси достаточно страдала. С нее хватит ролей, которые превращают ее в игрушку и собственность мужчин. Не так ли, милая? – обратилась она к Люси.

Люси подняла взгляд.

– Никто не понимает, – сказала она, скорбно уставившись в стену. – Ненавижу Фрэнсиса. А мне всегда приходится выходить за него замуж и жить с ним долг-ик-долго и счастливо.

Неудивительно, что это разозлило Фрэнсиса.

– А я ненавижу тебя! – проревел он, подпрыгнув.

Стол с грохотом перевернулся – стаканы, деньги, карты и свечи вместе с ним. В последовавшей ужасающей неразберихе во тьме дверь за спиной Кэрол каким-то образом распахнулась, и она выскочила наружу так быстро, как могла…

…И обнаружила, что снова сидит в шезлонге на солнечной террасе. В руке она держала бумагу, а зонтик болтался возле ног. К ее раздражению, кто-то пролил на ее голубое платье нечто, похожее на помадку, и оно осталось длинной липкой полосой.

– Tonino! Vieni qui!^[7] – позвал кто-то.

Кэрол подняла взгляд и обнаружила, что мимо Крестоманси, который пытался собрать сломанный шезлонг, проталкивается толпа людей и спешит вниз по лестнице с террасы. Вначале Кэрол не могла понять, кто эти люди, пока не заметила мелькнувшего среди них Фрэнсиса, а потом – Люси, которая одной рукой вцепилась в бутылку, а другой – в руку Нормана, того человека, которого Кэрол встретила первым, сидящим на ящике. Она предположила, что остальные – многотысячный каст. Она всё еще пыталась представить, что произошло, когда Крестоманси бросил сломанный шезлонг и остановил последнего проходившего по террасе человека.

– Прошу прощения, сэр, – произнес Крестоманси. – Не возражаете кое-что объяснить, прежде чем уйдете?

Это был Мелвилл, по-прежнему в кухонном фартуке. Длинной злодейской ладонью он разгонял дым от кастрюли и с ужасно скорбным выражением на длинном злодейском лице смотрел на свою помадку.

– Похоже, она испорчена, – сказал он. – Хотите узнать, что произошло? Что ж, думаю, начал всё многотысячный каст – где-то в то время, когда Люси влюбилась в Нормана, так что, вероятно, начал Норман. В общем, они стали жаловаться, что никогда не получают возможности быть настоящими людьми, и Пол услышал их. Понимаете, Пол очень амбициозен, и он знал, как и все мы, что Фрэнсис на самом деле не создан быть героем…

– Действительно. У него слабый подбородок, – согласился Крестоманси.

Кэрол задохнулась и собиралась уже запротестовать – и ее протест в тот момент был бы полон слез, – когда вспомнила, что покрытый щетиной подбородок Фрэнсиса действительно выглядел маленьким и дрожащим под сигарой.

– О, вы не должны судить по подбородкам, – сказал Мелвилл. – Посмотрите на мой. А я не больше злодей, чем Фрэнсис герой. Но в Фрэнсисе есть раздражительность, и Пол сыграл на этом с помощью Бимбо и виски, а Люси в любом случае была на стороне Пола, потому что она терпеть не может, когда ее заставляют носить платья с оборками и жеманно улыбаться Фрэнсису. Они с Норманом хотят заняться сельским хозяйством. А Марта – на мой взгляд, очень легкомысленная девушка – присоединилась к ним, потому что ненавидит обязанность убирать декорации в столь короткие сроки. Так что они все пришли ко мне.

– И вы держали оборону? – спросил Крестоманси.