Разговоры

   Земля. Из этого следует, что не все-же твои обитатели звери!

   Луна. Не звери и не люди: я не имею никакого понятия ни о тех, ни о других, равно как и о многих вещах, о которых ты мне говорила и которых я совершенно не поняла.

   Земля. Но в каком-же роде твое население?

   Луна. Оно многочисленно, разнообразно и неизвестно тебе так-же, как мне неизвестно твое.

   Земля. Странно, удивительно! Я ни за что на свете не поверила-бы этому, если-б не слышала от тебя самой. Но была-ли ты покорена кем-нибудь из твоих обитателей?

   Луна. Покорена? Как это? Почему?

   Земля. Из честолюбия, жадности, — политикой, оружием?...

   Луна. Я не понимаю, что такое оружие, политика, честолюбие, — словом, ничего не понимаю из твоих слов.

   Земля. Но если ты не знаешь, что такое оружие, тебе, вероятно, известно, что такое война, потому что недавно один здешний физик, посредством телескопов (знаешь, таких трубок, с помощью которых можно очень далеко видеть), открыл у тебя великолепное укрепление с правильными бастионами — доказательство, что твои народы ведут по крайней мере осадную войну...

   Луна. Извини, моя милая, если я отвечу тебе немного свободно, что, может быть, не совсем прилично мне, как твоей подданной... Но, право, ты мне кажешься уж чересчур тщеславной, если воображаешь, что все вещи в мире походят на твои собственные, как будто природа только о том и заботилась, как-бы копировать тебя во всем и везде. Я говорю тебе, что обитаема, — и ты заключаешь из этого, что мои обитатели должны быть людьми; объявляю тебе, что они не люди, а ты, соглашаясь с этим, приписываешь им качества людей и ссылаешься на какие-то телескопы какого-то физика. Ну, если эти телескопы и в других вещах видят не лучше, право — они зорки не более твоих ребят, открывших у меня глаза, рот и нос...

   Земля. Стало быть, не правда и то, что твои города снабжены широкими и чистыми улицами и что ты возделана, как это совершенно ясно видно со стороны Германии при помощи телескопов? {Открытие, принадлежащее г. Грутуизену. См. немецкие газеты за март 1824.}

   Луна. Если я возделана, то не замечаю этого; если у меня есть улицы, — не вижу их...

   Земля. Видишь-ли, голубушка, я немножко простовата, а потому неудивительно, что люди легко меня обманывают. Но тем не менее, говорю тебе, — остерегайся: если твои жители не стараются тебя покорить, то ожидай опасности от моих: многие из них в разные времена не шутя намеревались тебя покорить и уже сделали с этою целью много приготовлений; в последнее время они стараются как можно подробнее исследовать каждую твою точку, составляют карты твоих владений, измеряют высоты твоих гор, знают даже их имена. Желая тебе всякого добра, я считаю долгом известить тебя об этом деле, чтоб ты на всякий случай держала ухо на-стороже. Теперь позволь задать тебе еще несколько вопросовъ: почему это собаки на тебя лают? Что ты думаешь о тех, которые показывают тебя в колодце? Женщина ты или мужчина?— древние расходились во мнениях касательно этого обстоятельства {У Макробия, Тертулиана.}. Правда-ли, что жители Аркадии пришли в мир прежде тебя {У Менандра.}? Что твои женщины, или — не знаю, как их там зовут, — несут яйца, и одно из таких яиц, не знаю когда, падает сюда вниз? Правда-ли, что ты сделана из свежего сыра, как утверждают некоторые англичане {That the moon is made of green cheese. Английская пословица.}? Что Магомет однажды — днем-ли, ночью-ли, — разломил тебя пополам, как арбуз, и порядочный кусок твоего тела скользнул ему за рукав? Почему ты так облюбовала верхушки минаретов? Что скажешь о празднике байрама?

   Луна. Продолжай, продолжай, соседка, — благо мне не нужно отвечать тебе и прерывать свое обычное молчание. Но если ты так любишь болтать и не находишь других предметов для разговора, — лучше было-бы тебе соорудить из твоих людей новую планету, которая-бы вращалась около тебя и была бы составлена и населена по твоему вкусу; я-же, как видишь, совсем отказываюсь понимать тебя: ты умеешь говорить только о людях, собаках и тому подобных вещах, о которых я знаю так-же много, как и о том великом солнце, вокруг которого, как я слышала, ходит наше собственное солнце.

   Земля. Правда, чем больше я стараюсь обходить в нашем разговоре мои собственные дела и вещи, тем менее успеваю в этом. Но вперед я буду осмотрительнее. Скажи мне: это ты забавляешься, притягивая у меня воду из моря и потом снова заставляя ее падать?

   Луна. Может быть. Но если и так, я не замечаю этого, как и ты вероятно не замечаешь многих своих действий, хотя они должны быть заметнее моих, потому что ты больше и сильнее меня.