Разговоры

   Природа. Дочь моя, я уже говорила тебе, что все человеческие души обречены в добычу несчастью не по моей вине. Но при всей бедственности человеческих условий, при всей суетности всякого человеческого наслаждения и довольства, слава считается лучшими людьми лучшим из благ смертного и самым достойным предметом его забот и стремлений. Таким образом, не из ненависти, но по любви я решила присудить тебе все лучшее, что находится в моей власти.

   Душа. Скажи мне: среди других животных, есть-ли такое, которое-бы менее людей было наделено жизнеспособностью и чувством?

   Природа. Начиная с тех, которые близки к растениям, все они в этом отношении более или менее ниже человека. Один человек обладает высшею жизнеспособностью и потому он совершеннее всех тварей.

   Душа. В таком случае, помести меня в число самых низших созданий, или, если это невозможно, возьми назад роковые дары, которые меня благородят, и сделай из меня самую глупую, самую бесчувственную душу, какую ты только творила когда-нибудь.

   Природа. Это я могу сделать и сделаю, так-как ты отказываешься от бессмертия, которое тебе суждено.

   Душа. А взамен бессмертия, умоляю тебя послать мне самую скорую и полную смерть.

   Природа. Об этом я посоветуюсь с Судьбою.

IV. Домовой и Гном. 1

   Домовой. А, ты здесь, сынок Сабация? куда идешь?

   Гном. Отец послал меня разведать, какого черта делают эти бездельники люди? Он удивляется тому, что они уже давно нас ничем не беспокоят, и ни один из них не показывает носа в наши владения. Уж не задумали-ли они против нас чего нибудь особенно скверного? Или, может быть, снова вернулся обычай торговать на скот, а не на золото и серебро? Или люди положили довольствоваться бумажными деньгами, вместо звонкой монеты? Или наконец они снова восчувствовали уважение к законам Ликурга, что особенно невероятно?.

   Домовой. "Вы ждете их тщетно: все мертвы они", так гласит эпилог одной трагедии, где умирают все действующие лица.

   Гном. Что ты хочешь этим сказать?

   Домовой. Я хочу этим сказать, что все люди умерли, и род человеческий погиб.

   Гном. Ну, это наверное газетные сплетни, хотя я что-то не читал об этом...

   Домовой. Глупец, разве ты не понимаешь, что если умерли люди, то газеты уже более не печатаются?

   Гном. Так-то так... но как-же мы будем получать новости с земли?

   Домовой. Какие это новости? Что взошло или зашло солнце, что холодно или тепло, что шел дождь или снег, что было ветрено? Пойми, мой милый, что без людей фортуна должна снять свою повязку, надеть очки, привязать на крючок свое колесо, сесть, сложа руки, да и глядеть на мир, не шевеля пальцем; без людей нет более ни королевств, ни империй, которые надувались и лопались, как пузыри; все это рассеялось, как дым; нет ни войн, ни революций, и все годы становятся похожими друг на друга, как две капли воды...

   Гном. Даже нельзя узнать — которое число, потому что календари не печатаются...

   Домовой. Невелика важность. Луна от этого не собьется с дороги.

   Гном. Нет ни понедельников, ни вторников... дни остаются без названия.

   Домовой. Разве ты боишься, что они перестанут существовать без названий? Или названия их по имени, думаешь, вернут их назад, если они уже прошли?

   Гном. Нельзя вести счет годам...

   Домовой. За то мы долее будем считать себя молодыми; не считаясь с прошедшим, будем меньше страдать; а когда состаримся, не станем беспокоиться, ожидая смерти изо-дня в день.

   Гном. Но как-же это вдруг исчезли эти бездельники?

   Домовой. Частью от войн и кораблекрушений, частью от людоедства и самоубийства, частью от праздности и труда, от слишком веселой жизни, от болезней...

   Гном. Но, во всяком случае, удивительно, каким образом целый род животных мог потерять корень, как ты говоришь.

   Домовой. Напротив, удивительно то, как ты, специалист по геологии, находишь в этом что-то необыкновенное: разве ты не знаешь, что от многих видов животных, которые когда-то жили, остались теперь лишь окаменелые кости? А между тем, эти бедные творения не употребляли ни одного средства, которыми, как я сказал, руководствовались люди, идя к своей погибели.

   Гном. Пусть будет по твоему; но все-таки я желал-бы, чтоб ожил хоть один или двое из всей этой сволочи: интересно знать, что они подумали-бы, увидев, что в мире все идет по прежнему? Ведь они полагали, что земля сотворена и существует единственно для них...

   Домовой. И не хотели верить тому, что она создана и существует для домовых...

   Гном. Ну, это, положим, действительно странно, если ты говоришь, не шутя...

   Домовой. Почему-же? Я говорю совершенно серьезно.

   Гном. Убирайся, шутник! Кому неизвестно, что земля создана для гномов?

   Домовой. Которые живут всегда под нею? Это однако премило! Спрашивается, на кой черт гномам солнце, луна, воздух, моря, поля?

   Гном. А на кой черт домовым золотые и серебряные рудники и вся земля, за исключением поверхности?